Пешки Ноль-А - [18]

Должно быть, это сделала карточка. Госсейн лег на койку и закрыл глаза. Он мысленно перенесся в комнату Джанасена. Вообразил себя в кабине искривителя. Он думал: «Когда я был перемещен с Венеры, мое тело безошибочно перенеслось в эту камеру. Во время полета другой «игрок» перенес мое сознание в мозг Ашаргина на далекую планету. И вот, наконец, я проснулся здесь, уже обученный этому языку. И если Фолловер действительно ожидал, что я проснусь сразу же, как только мое тело прибудет сюда, то я должен был обучиться языку в то время, когда читал текст на карточке».

Женщина все еще лежала, отвернувшись к стене. Тогда Госсейн оценивающе посмотрел на мужчину. Значит, источником информации будет Юриг.

Гигант отвечал на его вопросы без колебания. Планета состоит из тысяч больших и малых островов. Только люди на трейлерах, предсказатели, могут свободно перемещаться по всей планете. Остальное население живет на островах. Каждый остров населен определенной национальной группой. Между островами существует торговля, небольшая миграция, но на ограниченном уровне из-за многочисленных торговых и миграционных препятствий.

Госсейн внимательно слушал. Он пытался представить ноль-А венерианцев рядом с этими алертанцами, пытался придумать исчерпывающее понятие, которое описало бы предсказателей, но ничего не подходило. Ни одна из сторон еще недавно не знала о противостоянии враждующих галактических систем. Ни одна из сторон до сих пор не подозревает о существовании другой.

Эти две системы развивались в изоляции от главного течения галактической цивилизации. И обе теперь были брошены в вихрь войны, охватившей такое обширное пространство, что под угрозой уничтожения оказались все планетные системы.

Госсейн продолжил расспросы.

— Кажется, вы не любите предсказателей. Почему? Гигант перевел взгляд с прутьев решетки на стену под окном.

— Издеваетесь? — сказал он.

Его глаза сузились в раздражении и вернулись к решетке.

— Я не издеваюсь. Я действительно не знаю.

— Они высокомерны, — резко сказал Юриг, — они предсказывают будущее, и они безжалостны.

— Последнее действительно звучит неприятно, — сказал Госсейн.

— Они все сволочи! — взорвался Юриг. Он с трудом глотнул. — Они поработили других людей. Они воруют идеи людей, живущих на островах. Из-за умения видеть будущее они выигрывают каждое сражение и подавляют любое восстание. Слушай, — Юриг прижался к решетке и заговорил серьезно, — я видел, тебе не понравилось, когда я сказал, что Лидж принадлежит мне. Мне плевать, нравится тебе это или нет, но, понимаешь, не стоит жалеть никого из них. Я видел, как женщины, вроде этой, сдирают кожу с островитян, — его голос стал язвительным, а потом злым, — и получают от этого наслаждение. Эта женщина пошла против Фолловера по своей личной причине. И первый раз за все века, по крайней мере я о таком не слышал, один из нас имеет возможность отплатить предсказателю. Разве можно не воспользоваться этим?

Впервые после того, как она легла, отвернувшись к стене, женщина шевельнулась. Она села и посмотрела на Госсейна.

— Юриг забывает сказать одну вещь, — начала она. Гигант взревел.

— Ты разговариваешь с ним! — неистовствовал он. — Я выбью твои зубы, как только получу такую возможность!

Женщина вздрогнула, не было сомнения, что она испугалась угрозы. Когда она заговорила снова, ее голос дрожал, но в нем слышалось открытое неповиновение.

— Он собирается убить вас, как только решетки будут убраны.

Лицо Юрига стало задумчивым.

— Для тебя достаточно, прекрасная леди. Это погубило тебя.

Женщина побледнела, но продолжала.

— Я думаю, Фолловер хочет посмотреть, как вы будете защищаться. — Она посмотрела на него с надеждой. — Вы сможете что-нибудь сделать?

Этот вопрос Госсейн настоятельно задавал сам себе. Ему хотелось успокоить женщину, но он подавил в себе это желание. Он не должен забывать, что за этими мрачными стенами был бдительный наблюдатель, и что каждое его движение, слово и действие будет тщательно взвешено и проанализировано.

— Вы можете что-нибудь сделать, — повторила женщина, — или Фолловер зря беспокоится?

— Я хотел бы знать, — поинтересовался Госсейн, — какое мое действие вы предвидете? Что я сделаю?

Ее ответ доказывал, если это нуждалось в доказательствах, что они вели далеко не академическую дискуссию. Лидж неожиданно разрыдалась.

— О, пожалуйста, не держите меня в неизвестности. Эти угрозы сводят меня с ума. — Она со слезами на глазах покачала головой. — Я не знаю, что произойдет. Когда я смотрю в ваше будущее, картина расплывается. Единственный, с чьим будущим происходит то же самое, это Фолловер. Но с ним все ясно, он вне фазы. — Она вытерла слезы тыльной стороной ладони.

— Послушайте, — серьезно сказал Госсейн, — я хочу помочь вам, но смогу ли я это сделать, зависит от ваших ответов на мои вопросы.

— Да? — Ее глаза расширились, губы приоткрылись.

— Можете ли вы хоть что-нибудь рассказать о моем будущем?

— То, что я вижу, не имеет особого значения.

— Но что это? — Он почувствовал раздражение. — Мне надо знать.

— Если я скажу вам, это внесет новые факторы и может изменить будущее.