Пешка - [22]

Невероятно… Как псион мог остаться незамеченным здесь, почему никто ничего не заподозрил? Джули лишили дома, чуть не довели до безумия, и все из-за того, что она родилась телепатом и не умела скрыть этого. Джули говорила, что в семье нет больше телепатов, и никто не знает, почему она такая. Но история с кувшином — вовсе не плод моего воображения, не случайность. Меня выставили чучелом, но кому-то и этого было мало. Ему хотелось ткнуть новичка лицом в грязь, унизить окончательно. Может, я сглупил, просмотрел что-то… Но я — не твердолобый с электронными мозгами, и невидимый кретин с нездоровым чувством юмора, наверное, недоумевает, почему на этот раз выходка не прошла. Я взглянул на Элнер.

— Вы о чем-то хотите меня спросить? — ее бесцветные глаза смотрели на меня напряженно-внимательно.

Я еще раз оглядел сидящих за столом людей.

— М… Передайте, пожалуйста, хлеб. Мадам.

Она молча подала хлеб и отвернулась.

Я ел, стараясь не обращать на себя внимание окружающих. Больше ничего не случилось. Обед длился целую вечность. Наконец люди начали вставать из-за стола. Когда я поднялся, передо мной неожиданно возник Дэрик, я чуть не столкнулся с ним — так близко он стоял. Аргентайн выглядывала из-за его спины, мерцая, как мираж.

— Элнер, это и есть твой новый помощник? — равнодушно спросил Дэрик. — Где ты его нашла?

— Я знаю вашу сестру, — сказал я.

— Много кто знает мою сестру. Однако это вовсе не выглядит тем, что ты искала, Элнер. — Он произнес это таким невыразительным тоном, что лишь спустя несколько секунд до меня дошел смысл его слов.

Не успели ни я, ни Элнер ответить, как вмешалась Джордан:

— Его выбрал ваш отец. Из соображений безопасности.

— Да? — Дэрик скорчил кислую мину. — И какие же знания и опыт делают вас пригодным для столь ответственной должности?

Сначала я хотел пнуть его по яйцам. Вместо этого я взял его за локоть, нащупал нерв и сильно надавил.

— Дерусь без правил, — сказал я.

Дэрик задохнулся и побелел. Он не мог выдавить из себя ни звука. Выражение лица Аргентайн трудно было описать. Все замерли, и я тоже, когда осознал, что наделал. Я обидел Та Минга.

Лицо Дэрика порозовело, потом побагровело.

— Хорошо… — прошептал он, тряся рукой. — Здорово сработано. — Он посмотрел на меня так странно, что я почти поверил его словам. Уходя, обернулся: — Ты первая примечательная личность из тех, что Элнер когда-либо приводила в дом. — Дэрик отсалютовал мне и ушел, уводя Аргентайн. Костюм никак не шел к его развязной, преисполненной самодовольства и чванливости походке.

Я оглянулся на Элнер и Джордан, чувствуя, что мои кишки прилипли к позвоночнику.

— Что, во имя всех святых, ты делаешь… — начала было Джордан.

Леди Элнер взяла ее за руку.

— Свою работу, — примирительно сказала она; в ее голосе звучало удивление.

Вдруг откуда-то появился Джиро. Следом за ним подошла Ласуль, держа на руках Талиту: девочка уснула после второго блюда. Ласуль выглядела усталой. Мы пошли к выходу, раздвигая толпу; Та Минги рассеялись по комнате, рассыпались, как фрагменты звездного взрыва, на небольшие группки. Людское движение не прекращалось ни на минуту. Элнер неожиданно споткнулась. Она бы и упала, если бы я, вопреки правилам, не шел рядом с ней и не поддержал ее. Элнер поблагодарила меня, почему-то смутившись. Ничего особенного не произошло. Хотя… почему она споткнулась?

Когда мы добрались-таки до поместья, я сразу прошел в свою комнату и приклеил еще один пластырь. Я знал, что все уже легли, что я остался один… и, вероятно, не засну до утра. Мой организм потерял ощущение времени и пространства; мысли метались, как запертая в клетке крыса, без конца возвращаясь к событиям последнего дня, перебирая информацию, которую скормил мне Брэди. Но ничто не могло заставить меня забыть, что вокруг — абсолютное безмолвие, что я лежу один в гулкой пустоте огромной, размером с дом, комнате, на широкой холодной постели и гляжу в темноту непривычными, человеческими глазами… Я опять был тенью: боялся дотронуться до чего-либо, боялся есть и даже говорить; этот мир не признавал моих мыслей, слов, чувств…

Я свернулся клубком, закрылся с головой покрывалом, спасаясь от черноты окружающего мира.

Спустя какое-то время я немного расслабился: отбросил покрывало, размял затекшие мышцы, встал, сходил в туалет, съел несколько фруктин, которыми набил карманы за обедом, затем вышел на балкон. Миллионы звезд рассыпались в ночном небе — черном, мертвом, вечном небытии, более величественном а могущественном, чем любая звезда.

Я вдруг узнал один звездный узор — созвездие Орион; узнал по заимствованным мною воспоминаниям Джули. В моих воспоминаниях не было ночного неба: я вырос в могильном мраке погруженного в забвение Старого города и до встречи с Джули никогда не видел звезд.

Внезапно я почувствовал, что в доме еще кто-то не спит. Я поймал мерцающую, как пламя свечи, мысль, блуждающую по ночному небу, по тем же самым звездам, в той же черной пустоте между ними. Невидимый глазу, но слышимый мною, этот кто-то — так же, как и я — открывал для себя звездное Ничто. Я позволил себе влиться в переплетение его неохраняемых мыслей: сомнения и желания, безымянные страхи, смерть, потери, пустота… Такая глубокая тоска, что, достигнув ее, я прервал контакт из-за невыносимой боли, эхом отозвавшейся во мне. Незнакомый мне, мозг, мысли, которые я никак не ожидал встретить здесь… Леди Элнер.