Пешка - [20]

— Джентльмен Харон Та Минг, — сказала Элнер, — это мой новый помощник…

— Да, — холодно кивнул отец Джули, — я уже знаю.

Он знал: он знал, кто я такой. Дружок Джули, выродок. Харон Та Минг возглавлял правление Центавра; один из тех, кто нанял меня.

— Делай то, что тебе говорят. И ничего больше. И будешь в порядке, парень, — улыбаясь, сказал он. Улыбка никак не соответствовала его словам.

Я отвернулся, вцепившись в лацканы куртки. Где-то должен быть выход отсюда…

— Ты меня понимаешь?.. — Я не ответил и вдруг почувствовал, как что-то сжало мое плечо. Его рука. Нет, это только выглядело, как рука. Затянутая в перчатку из человеческой кожи, это была лапа напичканного электроникой робота. Почти робота. Твердолобого. Лапа сжала плечо сильнее. Я вздрогнул от боли.

— Да, сэр, — с усилием выговорил я. Потер плечо. — Она вас таким и описывала. Сэр.

— Кто? — Он бросил взгляд на Элнер.

— Джули.

Он воззрился на меня. Я не стал отводить глаз. Лицо Харона побагровело. Но он повернулся и ушел, больше ничего не сказав.

— Не пытайтесь играть с ним в эти игры, — сказала Джордан, — вы проиграете.

— Какие игры? — спросил я, поскольку не играл.

— И со мной тоже, — оборвала меня Джордан. Элнер лишь посмотрела на меня, думая то, чего мне слышать не хотелось.

Я повернулся и, налетев на стол, заставленный всякой всячиной, опрокинул хрустальный бокал с вином себе на штаны. Я выругался; кто-то нахмурился, кто-то засмеялся. Я старался притвориться, что ничего не произошло и не происходит, что я просто хочу есть. За всю свою жизнь я никогда не видел так много еды. Так много да еще такой странной — я не мог узнать ни одного блюда.

Я машинально потянулся за чем-то и услышал за спиной шепот Джордан: «Свинья!» Меня вдруг затошнило от вида и запаха наваленной на столе еды, как будто я сунул нос в помойку. Я шагнул от стола. Остальные гости не проявляли к еде никакого интереса. Я сказал себе, что скоро все должно кончиться…

Откуда-то из глубины комнаты раздался звонок дворецкого.

— Наконец-то! — облегченно вздохнула Элнер так, словно ждала звонка сто лет. — Обед.

Я открыл было рот, но промолчал. Толпа подалась к столу, вытолкнув нас в середину комнаты. Элнер с любопытством глядела на меня.

— У вас такой вид, точно вы рассчитывали быть главным блюдом, — прошептала она. — Не унывайте! Еда вкусная.

Я состроил рожу, надеясь, что она сойдет за улыбку.

— Тетушка! — Джиро и Талита вернулись, ведя за собой высокую черноволосую женщину.

Джули! — чуть не вырвалось у меня. Это не была Джули: я коснулся незнакомого мозга. И лицо другое — теперь я смог разглядеть его. Женщина обладала какой-то особенной, мягкой красотой: не такие резкие, как у Джули, черты лица, плавные линии тела. И в ее глазах не стояла боль — боль, которую Джули постоянно носила с собой. Но сходство все же поразительное; я почувствовал комок в горле.

— Мама разрешила остаться с тобой! — триумфально кричал Джиро. — Решено!

Харон Та Минг с недовольным видом шел за ними, глядя женщине в спину.

Женщина сделала быстрый незаметный жест рукой, спрашивая о чем-то Элнер. Старый город тоже имел свои условные знаки, но этот был мне не знаком. Я не мог прочесть его.

Элнер улыбнулась, глядя на детей с радостью и обожанием.

— Конечно, — тихо проговорила она. — Ты же знаешь — я всегда тебе рада, Ласуль.

— Это моя мама, — сказала Талита, вдруг обращаясь ко мне, и ухватилась за мамину руку.

Я все еще таращился на Ласуль, но сумел кивнуть в ответ.

— А у нас скоро будет маленький братик! — не унималась Талита. — Он будет похож на меня.

Я машинально оглядел фигуру Ласуль. Она была одета в облегающий костюм, блестевший, как лунный камень, и было незаметно, что она беременна.

Она поймала мой взгляд и улыбнулась:

— В пробирке. Никто больше с этим не возится…

Я поспешно отвернулся и встретил жесткий взгляд Харона. Отвернулся от него тоже. Черт возьми, на кого здесь ни посмотри — все плохо.

— Я имею в виду беременность, конечно, — Ласуль мелодично рассмеялась, и я не мог не повернуться к ней.

— А вовсе не секс, — пришел на подмогу Джиро. — Мама любит секс. Ведь любишь?

— Джиро! — пробормотала она, бледнея. Я думал, она покраснеет. — Что я с тобой сделаю?..

— Подарите маленькую сестричку, — предположил я; Джордан выдернула меня из их круга, точно я был больным и заразным.

Обернувшись, я увидел, как Харонова лапа схватила Джиро за руку. Мальчик прикусил губу, но не издал ни звука. Я отвернулся.

Какой-то человек наблюдал за нами и криво улыбался. Дэрик, брат Джули. Он только что вошел. Среди богатых вечерних нарядов выделялся его простой деловой костюм. С ним была какая-то женщина — его женщина — судя по тому, как Дэрик держался с ней. Я застыл, глядя на нее во все глаза: если вечерние наряды выглядели по сравнению с костюмом Дэрика завтрашним днем, то по сравнению с ее одеянием они выглядели вчерашним.

Она была экзотическим существом: светящаяся серебряная кожа, вал серебряно-белых волос, волной взметнувшийся над глазами цвета меди, опускался почти до половины спины. Даже ногти были серебряные. Что-то голо-графическое, неопределенной формы и цвета, струилось, переливалось вокруг ее тела, обнажая и одновременно скрывая его… Она двигалась в легком облачке смеха, заставляя окружающих глазеть на нее и перешептываться; ловить на себе взгляды, слышать клятвы, ругательства, сплетни — вот чего она хотела от жизни. Интересно, что она делает здесь, и на кой сдался ей Дэрик?