Песчинка на ветру - [14]

– П-простите, мне стул нужен.

– Табурет, – машинально поправила его гражданка и вдруг как-то съёжилась. – А чего?

Макс решил, что пора брать пример со своих нагловатых старших товарищей.

– Макарова, пропустите! – сказал он каким-то чужим голосом, стараясь придать ему как можно больше грубости.

Она подчинилась.

Снизу сиденье деревянного табурета было покрыто какими-то липкими наплывами. Максим решил, что не хочет знать, что это. Он сжал пальцами самый край сиденья и перенёс табурет к антресолям. Встал, открыл полуотвалившийся шпингалет и заглянул в пыльную темноту. Оттуда пахнуло чем-то неприятным и неуловимо знакомым.

– А чё он туда лезет, э! – услышал он возмущённый голос одного из троицы в комнате.

– Паспорт, мля! – рявкнул старлей. – Стоять-молчать-бояться! – он положил руку на кобуру.

Максим вернулся к осмотру пыльной темноты, и вдруг в голове мелькнула догадка. Запах. Консервационная смазка! В такой приходит в воинские части новое оружие! Он решительно сунул руку дальше, чем мог дотянуться взглядом. Рука нашарила мешковину. Он вытянул на свет длинный тяжёлый свёрток, оглянулся на комнату. Троица стояла, застыв в каких-то неестественных позах. На долю секунды зависла тишина. Тут свёрток с характерным металлическим звяком лёг на табурет.

– На пол лицом вниз! – старлей мгновенно достал из кобуры пистолет.

Парни с окаменевшими лицами подчинились. Участковый Иваныч, явно не ждавший такого поворота, остолбенел. Спустя несколько секунд он разморозился и вытянул из кармана кольца наручников.

После щелчка стального браслета на последнем подозреваемом и звонка в дежурную часть развернули свёрток. Пара абсолютно новых АК-74 в заводской смазке. Четыре снаряжённых магазина. Какой-то неказистый пистолет-пулемёт, в котором старлей, побывавший в чеченских командировках, опознал Борз.

11

Смеркалось. Максим шёл по центральной улице города. Остановился у витрины «Детского мира». Его взгляд приковала к себе небольшая кукла в коротеньком платье. Вытянув пухленькие ножки в белых носочках и розовых туфельках, она сидела между огромным плюшевым медведем и пушистым зайцем, держащим в лапе морковку. Свет в витрине, словно пойманный её глазами, отразился чистейшим изумрудом. «Живые! Они живые! Глаза Леры!» – подумал он.

Шаг в сторону – и очарование исчезло. Он видел лишь подобие человеческих глаз – застывшие в одном положении, с неподвижным зрачком на таком же неподвижном лице. «Как детям не страшно смотреть в неживые стеклянные глаза? – мелькнула у него мысль, и по спине пробежал холодок. – Или они так же, как и я, нечаянно поймав отражение света, надеются на чудо?» Мысль закружилась и остановилась на настоящих зелёных глазах и их обладательнице. «Девственница! Она ещё и девственница! Она будет моей, только моей и больше ничьей! Никогда!»

Ему стало жарко. Он отошёл от витрины и подставил лицо под февральский ветер. Мысленно вернулся к тому вечеру, когда она, его любимая, сказала о своём желании принадлежать ему.

* * *

За окном уже было совершенно темно. Он сидел в уютной кухне у Романцовых и совсем не хотел домой. Плотный ужин и, он не помнил, третья или четвёртая чашка чая с домашним вареньем. Лера крутилась то у холодильника, то у плиты. Он чувствовал себя необыкновенно умиротворённо. В то же время его возбуждение нарастало.

– Иди ко мне, – он легко, словно невесомую, притянул её к себе и усадил на колени. Начал поглаживать её бедро сквозь ткань платья. Поцеловал в ушко и прошептал: – У тебя самые красивые ножки, малыш, ты знаешь?

Она обняла его за шею и нежно коснулась губами внешнего уголка его глаза. На её щеках появился румянец. Она прикрыла глаза.

Он запустил руку в её волосы. Впился губами в мягкие, с запахом и вкусом земляники, губы. Дыхание ускорилось. Он прижал её к себе. Его свободная рука под её юбкой поднималась выше и выше.

Девушка резким движением хлопнула его по руке. Он замер.

– Максим, не надо!

Вся пунцовая, она пыталась встать с его колен.

Макс чувствовал, что он на грани и, если ещё хотя бы миг он будет прижимать её к себе, уже не сможет остановиться. И он отпустил её. Девушка, почувствовав, что её уже не держат, мгновенно соскочила с его колен и засуетилась вокруг стола. Посуда тотчас же была отправлена в мойку, варенье – в холодильник. Она стояла у умывальника, спиной к нему, что-то полоскала под водой и медленно, уже восстановив дыхание, проговорила:

– Макс, через неделю мой день рождения. Я так же, как и ты, хочу этого. Пусть этот день станет тем самым днём!

Он подошёл к ней сзади и спросил тихо, наклонившись к самому уху:

– Малыш мой, это правда?

Она обернулась. Ей не пришлось ничего говорить. Он увидел ответ в её улыбке, её зовущем взгляде, в её полуоткрытом ротике.

* * *

Покрутив головой для того, чтобы отогнать такие приятные, но сейчас ненужные ему мысли, он твёрдой походкой зашагал дальше.

Магазин «Сувениры», и вот – тот самый «Ландыш»! Именно сюда он хотел попасть до закрытия, потому и ушёл с работы вовремя, не задержавшись даже на полчаса. Идея подарка пришла в голову сразу. Что ещё подарить юной девушке на день рождения? Конечно, духи! Он успел узнать за время их знакомства, что Валерии не особо нравились сладкие запахи, например, корица и ваниль. Ленусик, его сестра, та была без ума от подобных ароматов. Но не Валерия. Ей нравился запах кофе, цитруса, хвои. А цветы? Какие цветы он ей подарит? Ведь все цветы имеют сладковатый запах…