Пес, который взломал дверь - [11]

— Хватит, — сказал он, а затем, посмотрев на Лию, добавил: — Словами делу не поможешь.

Роз проигнорировала его замечание:

— Вилли — неплохой мальчик. Знаете, он ведь был сегодня на тренировке. Я так удивилась, когда увидела его там. Да еще с новой собакой. Скорее всего, он читал руководство для дрессировщиков и сам занимался по книжке.

Так, значит, одного из ухажеров Лии в подготовительной группе звали Вилли. Видимо, это у него были сбриты виски и занимался он со светлой молодой немецкой овчаркой.

— Собаку зовут Райтус; может, он и впрямь рыцарственный. А вот имя парня я как-то не уловила, — вставила Лия, которая на глазах превращалась в настоящую собачницу.

— Вилли — один из моих, — сказала Роз так, будто ее пудель произвел на свет овчарку Вилли.

— Роз была воспитательницей в детском саду, — перевел Джек для Лии загадочное заявление жены, — под ее присмотром здесь вся молодежь выросла.

— Далеко не вся, — поправила его Роз. — В Ньютоне в сады и школы принимают всех, и многих я действительно нянчила. При школе Кейс есть всего один детский садик. Знаете, где он находится? Недалеко от парка. Так что под моим присмотром выросли почти что все соседские детишки. Вилли был один из них. Двое других сначала ходили в Ворд, но потом, я думаю, их родители решили, что это слишком еврейское место, и перевели их в садик при Кейс, и это несмотря на то что там работала я.

— Значит, вы соседствуете не очень давно? — спросила я. — Я хочу сказать, что тогда вы бы…

— Пятнадцать лет, — сообщил Джек, поддев вилкой овощной салат.

— И они ни за что не переедут, потому что Эдна не бросит свой дом, — сказала Роз.

— Эдна Джонсон — это наша соседка. Она страдает агорафобией, — беззлобно пояснил Джек, — еще одна весомая причина, чтобы не обращать внимания на…

Роз хлопнула ладонью по столу:

— Не обращать внимания?! Вот уж…

— Роз, хватит, — твердо сказал Джек, — это же не…

— Ты прав. Словами делу в данном случае действительно не поможешь.

Роз улыбнулась Лии:

— И вся беда в том, что они не одни такие. Эти леса… Ты наверняка слышала о тихом Элиот-парке, что напротив нас. Его еще называют Элиотовыми лесами. Ну, так вот там…

— Масса укромных уголков, — закончил Джек фразу жены.

— Еще каких укромных уголков!

— Но там оживленно только летом, — сказал Джек, — они там пьют пиво гуляют на всю катушку. Ну и что с того?

— Что с того? Тебе это прекрасно известно, и мне тоже.

— В каждом городке имеются свои укромные уголки, — мягко, но не без настойчивости сказал Джек.

— С соседями проблема в том, — сказала Роз, — что приличные люди к таким не придут. Он пьет, а она…

Джек согласно кивнул.

— Понимаете? Кому охота винить их? Они швыряют пустые бутылки, консервные банки. А так ничего особенного, — объяснил нам Джек и повернулся к Роз. — А мы подбираем их и, помня об экологии, выбрасываем в специальные мусорные ящики. Ну так что с того?

Мы пробыли у них еще час с небольшим. За это время Джек преуспел в отвлечении Роз от больной темы. Но всякий раз, когда ей удавалось вернуться к разговору о соседях, меня не покидало ощущение, что между двумя семьями ведется многолетняя война и собаки здесь тоже играют не последнюю роль. Большая часть беседы, однако, проходила между Роз и Лией и была посвящена составлению совершенно нереального плана подготовки Кими к июльским соревнованиям и к участию в испытаниях, которые намечались на август. Любительские соревнования — это еще куда ни шло. Они действительно ничего не значат, и прямо на них можно поправлять собаку. На официальных соревнованиях этого делать нельзя, но они очень хороши с точки зрения практики. А вот испытания — это уже серьезно. Роз пришлось объяснить Лии, что в наших краях испытания по послушанию обычно проходят совместно с выставками собак, так что собачники обычно говорят, что едут на выставку. Однако на самом деле выставка — это всего лишь соревнования по экстерьеру, там оценивают внешние данные, соответствие собаки стандартам ее породы, идеалу, а вот испытания — это уже вопрос послушания.

— Ну до чего же они милые, — сказала Лия, когда мы ехали домой. — И знаешь что? Моя мама права, а папа — абсолютно не прав.

— Ну, у него же аллергия, — заступилась я.

— Нет, я говорю не о собаках, а о евреях.

— А что такое?

— Он говорит, что они классные люди и что он ничего против них не имеет и так далее, но что в их компании чувствуешь себя чужаком. Не думаю, что он прав.

— В нашем семействе существуют некоторые личности, в обществе которых я чувствую себя гораздо более чужой, нежели в компании Роз и Джека. Возьмем, к примеру, Сару. Ты ведь знаешь ее, да?

— Да.

— Ну так вот. Как-то раз я была в Портленде, и у меня сломалась машина. А на дворе зима. И ты знаешь, как поступила Сара?

— Отправила тебя в «Холидей Инн».

Мы захохотали.

— А откуда тебе это известно? — спросила я.

— Она со мной поступила так же. Мама спросила, не могу ли я остановиться у нее всего на одну ночь, а Сара ей ответила, что у нее нет места и что я могу остановиться в гостинице. А в доме у нее всего-навсего восемнадцать комнат.

— А когда Крисси выходила замуж, то я не сомневаюсь, что на свадьбу она вас просто не пригласила.