Первый великоросс - [28]
— Обопри в землю, — посоветовал выросший за спиной Светя. — Да побыстрей сбирайтесь. Уже едем…
Не успел он досказать приказ, как на заборолах тына, что над корчийницей, объявились несколько страшных и радостных человек.
— Вот они! В лес собралися! Бегут, негодники! — Скалились грузные молодцы, прыгая на кровлю кузницы.
В ворота въехали конные. Большие люди на огромных конях молчаливо оглядывали хозяев, пуская блики добротными колонтарями. Во главе прибывших восседал Остен. Поречных было просто не узнать. «Какая сила!» — думали селяне.
— Ну что, выторопни, сбирайсь отчину боронить! — резко рявкнул Остен.
— Сбираемся… Погодить, что ль, невмоготу? — дерзко ответила Гульна.
— Ты, мать, тож поедешь? — схохмил, не пытаясь выказать и тени уважения к пожилой женщине, молодой кметь. Остальные поречные разразились дружным хохотом.
— Эй, голова, собрался ль — нет? — обратился к Свете Остен, сверкая черными глазами.
— Нет, я не собираюсь, мне недосуг.
Вперед выехали вои. Топоча копытами коней перед Светей, насмешливо разглядывали они ухаря, так неудачно ответившего.
— Да, мужичок, нам досуг есть головушки свои сложить, а тебе нет?
Светя молчал, отворачиваясь. Отойти к дому возможности не было — всадники кружились вокруг.
— Остен, я еду! Он остается в семье. Так стариной заведено, чтобы при ртах один старшой оставался! — выкрикнул уверенно Щек.
Удальцы из поречных продолжали издеваться над безоружным Светей, водружая на его плечи обнаженные мечи. Не схватить их, не отмахнуться от них — острых.
— Вот тот кметек с копейком пускай остается в семье, — Остен указал на Малка. — Эвон мужик какой, прямо велетень стать — камень.
— Ты что ж, негодная твоя голова, удумал? — Гульна вытаскивала Светю, толкая его прямо на коней. Всадники осаживали четвероногих, пропуская мать с сыном, и смеялись.
— Все, мамка, решено. Берем тебя в свой отряд! — Парни ржали громче лошадей. — Сей дитятко с тобой не пропадет!
— Будешь у нас головной в налете, мы схоронимся за тобой! — Молодецкие глотки раздирались добродушным гоготом. — Как на приступ, так ты вместо барана!.. Сможешь, мать, аль нет? — продолжал хохмить рыжий Хорсушка, утирая слезу с красивых глаз. Остен же, как ни старался улыбнуться, смог выдавить лишь ощер. Подождав, когда смех утихнет, напомнил о себе, подъехав и встав у крыльца.
— Собирайся, ждать не будем, — обратился он к Свете. — Не то клинцом по пашине — и будь пустой.
— Правда, ведь уедем — побежит козленком до наших баб! — вторили ратники.
— Ты что, Остен, мелешь ненужное? Никуда он не ходил и не пойдет. Я сколь раз его звал к вам — ни разу не дозвался! — заступился Щек, оглядывая простецкие лица вершников и надеясь, что происходящее на дворе скоро приезжим наскучит.
— А может, ему кто уже саданул повыше колен? Как не поверить тогда щекастому? — Рыжий с шуточкой тут как тут. Даже Остен рассмеялся от всей души. И вдруг случилось непоправимое.
Слушавший изгаления Малк подошел к ратникам и спросил:
— А можно мне поехать?
— Куда ж ты, засранец? — взмолилась мать.
Все слегка опешили. Остен оглядел мальца и быстро сказал, сверля его ясным, зорким взором:
— Собирайся, сынок, а этот пантуй пускай остается. А ты, молодец-соколик, прыгай ко мне.
Малк подбежал к коню и сильной рукой был втянут на шею вороного. Гульна упала на землю и зарыдала без сил. Светя прокричал: что, мол, творишь, некошный?.. А Остен отвернулся к Щеку:
— Чего вылупился, пугач? Айда на лошадь! — И указал на гнедую, приведенную кем-то от берега и стоявшую на мостках у ворот.
Щек, ошарашенный случившимся, тихо сказал Остену:
— Отпусти мальца, зачем он тебе?
Остен наклонился к уху Малка и по-отечески мягко спросил:
— Останешься?
— Нет, поеду с вами! — твердо ответил парень. — Мама, не плачь, я вернусь. Ребята, разобьем окаянных и вернемся со Щеком. А где Стреша? Скажите ей — пусть не скучает!..
Последние слова его прозвучали уже из-за тына.
Небольшой отряд отправился вдоль берега. Двигаться предстояло по реке — пока киевские ладьи не подберут.
Старики вывели Стрешу— бледную и несчастную. Она, ни на кого не глядя, пошла прямо к вздрагивавшей в рыданиях Гульне. Встала перед несчастной на колени. Не дотрагиваясь до женщины ручками, наклонилась к затылку Гульны и тихо прошептала:
— Не плачь, мама, они…
Запнулась, не успела закончить шепоток. Бедная женщина подняла голову, посмотрела на нее, обняла по-матерински и договорила — также шепотом:
— Они победят… На то они и мужи — честь им и боги в помощь!..
Светя не был горестен и не чувствовал себя виноватым. Он ничего не чувствовал, убитый заживо. Ребята на него не смотрели, а старики молча сидели на крылечке.
— Я поеду тоже. Дождусь ладей и двину к Киеву!
— Не выдумывай, сын. Ты все сделал правильно, не винись. Остен — гадина подколодная, испепели его Перун! Не будет ему покоя и за чуром!
— А правда он мой тятя?
— Нет, неправда, доча. Лга все.
Через час все вышагивали по сучьям заречного леса, стараясь достигнуть потаенной избы до темени. Лишь Некоша, проводив беглецов на другой берег, возвратился на лодке домой.
Речной караван, зорко вглядываясь в запределы берегов, осушив весла, настороженно тек по туманной водной глади немым призраком. Ни чихнуть нельзя, ни заговорить, ни моргнуть лишний раз. На носах и кормах корабликов знающие кмети редко и размашисто сигналили условными полотнищами, управляя строем и подавая знаки невидимым встречающим. Темневшее небо над осажденным городом скрывало будущее.
Северное Причерноморье — одна из самых загадочных областей, вместившая в себя в разное время государства греков, скифов, аланов, хазар, готов, печенегов и многих других народов. Борьба халанов (аланов) и готов с греческими колониями, поход Септимия Севера на Рим, сладость победы и горечь поражения, любовь и смерть — всё это есть в новом захватывающем романе Александра Кутыкова «Берега светлых людей».Книга открывает увлекательную серию «Исторические приключения», по которой давно тоскуют любители исторического романа в России.
Повесть об экспедиции к Северному полюсу капитана Дж. В. Де Лонга на пароходе «Жаннета» в 1879–1881 годах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман. Пер. с узб. В. Осипова. - М.: Сов.писатель, 1985.Камиль Яшен - выдающийся узбекский прозаик, драматург, лауреат Государственной премии, Герой Социалистического Труда - создал широкое полотно предреволюционных, революционных и первых лет после установления Советской власти в Узбекистане. Главный герой произведения - поэт, драматург и пламенный революционер Хамза Хаким-заде Ниязи, сердце, ум, талант которого были настежь распахнуты перед всеми страстями и бурями своего времени. Прослеженный от юности до зрелых лет, жизненный путь героя дан на фоне главных событий эпохи.
Документальный роман, воскрешающий малоизвестные страницы революционных событий на Урале в 1905—1907 годах. В центре произведения — деятельность легендарных уральских боевиков, их героические дела и судьбы. Прежде всего это братья Кадомцевы, скрывающийся матрос-потемкинец Иван Петров, неуловимый руководитель дружин заводского уральского района Михаил Гузаков, мастер по изготовлению различных взрывных устройств Владимир Густомесов, вожак златоустовских боевиков Иван Артамонов и другие бойцы партии, сыны пролетарского Урала, О многих из них читатель узнает впервые.
Главным героем дилогии социально-исторических романов «Сципион» и «Катон» выступает Римская республика в самый яркий и драматичный период своей истории. Перипетии исторических событий здесь являются действием, противоборство созидательных и разрушительных сил создает диалог Именно этот макрогерой представляется достойным внимания граждан общества, находящегося на распутье.В первой книге показан этап 2-ой Пунической войны и последующего бурного роста и развития Республики. События раскрываются в строках судьбы крупнейшей личности той эпохи — Публия Корнелия Сципиона Африканского Старшего.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.