Первый удар - [48]

— Так точно, мэм, — ответил Фред. — То есть я хотел сказать: «Нет, мэм». Там не безопасно. Флот встретил ковенантов, но тем удалось сбросить десант. Нас отправили на планету, чтобы защитить комплекс управления орбитальными орудиями… — Он помедлил, набрал полную грудь воздуха и продолжил: — Наша миссия не была успешной. Войска ковенантов вытеснили нас с наших позиций. — Главный старшина бросил взгляд на остальных членов своей команды. — Мы отступили сюда, надеясь, что здесь более безопасно.

Они продолжали шагать по постепенно понижающемуся коридору; титановые двери открывались при их приближении и тут же захлопывались за спинами спартанцев.

— Понятно, — кивнула доктор Халси. — А что насчет капитана Кейза? И Джона?

— Это нам неизвестно, — сказал Фред. — Мастер-Шеф, а с ним и еще несколько человек должны были попытаться уничтожить забытую навигационную базу, пока до нее не добрались ковенанты. Если предположить, что ему это удалось, и учесть опыт капитана в сражениях с чужаками… — Спартанец умолк.

— Я уверена, что они справились с этой задачей и спаслись, — закончила за него доктор. — Джон никогда не проигрывает.

— Так точно, мэм, — поддержал ее Фред.

Некоторое время они молча шли мимо выставки захваченных флагов мятежников, лежащих в застекленных нишах бетонной стены. Большинство стягов украшали кричаще-яркие символы — фамильные гербы, окровавленные драконы, опаленные скрещенные мечи. О бунтовщиках, которые пользовались этими флагами, ККОН могло более не беспокоиться.

— Доктор Халси? — спросил Фред. — Разрешите говорить открыто?

— Разрешаю, — ответила та. — Я никогда не была сторонницей формальностей, а уж в этих обстоятельствах — тем более. Можете говорить все, что вздумается.

— Мэм, мне кажется, что в этот раз ковенанты ведут себя как-то странно, — сказал главный старшина. — Они победили, но не выжигают планету. Во всяком случае, не делают этого полностью — насколько могу судить, они уничтожили только полярные шапки и часть долин.

— А еще они размещают над нами бурильные установки, — добавила Келли.

— Любопытно, — протянула доктор. — Они никогда не проявляли интереса ни к людям, ни к нашим технологиям… — Она остановилась возле огромной металлической диафрагмы, Достаточно большой, чтобы можно было проехать на «Бородавочнике», и положила ладонь на сканирующее устройство. — Это и есть медицинское крыло, — пояснила доктор и произнесла в микрофон: — Воздержусь от причинения всякого вреда.

Лепестки диафрагмы разъехались в стороны, открывая проход.

Под потолком просторного помещения загорелись мощные лампы. Спартанцы увидели перед собой десяток хирургических столов и ряд дисплеев вдоль дальней стены. Стерильный, лимонного цвета пол был начищен до блеска. Стены сияли свежей розовой краской. Семь дверей вели в кабинеты и хирургию, откуда в центральную комнату выходили окна.

— Кальмия, — окликнула Халси, — мне хотелось бы тебя услышать.

— Конечно, доктор, — отозвался бесплотный голос ИИ, заменившего Кортану. — Я уже подготовила медицинские карты спартанцев и отправила автоматизированные тележки к холодным хранилищам за плазмой крови и лекарствами, а также за инструментами для «Мьольниров».

В дальнем конце комнаты открылись дверцы крошечного служебного лифта, и оттуда выкатилась автотележка, несущая в телескопической руке несколько пакетов с красной жидкостью. На основном поддоне рядами были выложены инструменты.

— Прекрасно, — произнесла доктор. — Продолжай наблюдение за сейсмической активностью на поверхности. Также подключись к биомониторам спартанцев и выведи их показания на дисплеи в третьей секции.

Халси неторопливо подошла к одному из столов, и перед ней засветились экраны безмятежно парящих в воздухе дисплеев. На их поверхности вспыхнули колонки цифр и графики.

— Включить прожектор, подготовить стерилизационный набор и уменьшить общее освещение на сорок процентов. И пожалуйста, поставь Малера.[2] Вторую симфонию.

— Конечно, доктор.

Из динамиков полилась музыка.

Изучив графики, Халси поочередно коснулась крошечных значков в виде человечков, и перед ней развернулись магнитно-резонансные снимки внутренностей спартанцев: голографические изображения костей, органов и мышц появлялись на экране и медленно поворачивались.

Доктор скорчила гримасу, увидев, насколько серьезные травмы получили ее воспитанники.

— Фред, ты повредил ахиллово сухожилие и сломал три ребра. Кроме того, у тебя отбиты почки. — Она бросила взгляд на показатели остальных бойцов и после некоторых раздумий добавила: — Короче, с тобой ничего страшного. А у тебя, Уильям, перелом бедра и незначительное внутреннее кровотечение. Залей рану вон той биопеной и в течение ближайших суток избегай резких движений.

Халси повернулась к Фреду и Уиллу.

— Проще говоря, вы еще легко отделались, парни. Так что я попрошу вас подняться на лазурный уровень, в секцию «Лямбда», и принести мне кое-какие вещи.

— Слушаюсь, мэм, — отозвался Фред.

Хотя доктор Халси и была лишь гражданским специалистом, спартанцы безоговорочно признавали ее авторитет. Возможно, все дело было в том, что она вела себя на равных с адмиралами и генералами, часто вмешивавшимися в ход ее программы. Или же они в какой-то мере считали ее своей матерью. Хотя, как бы ей этого ни хотелось, доктор догадывалась, что ее воспитанники не принимали в свою семью никого, кроме членов отряда. И это касалось даже самой Халси.