– Иа-иа!!! – выразил свое одобрение Большой Ву.
Сдавленные взвизги хроноложца утонули в дружном глумливом ржании.
Цинь Ши-хуанди отдыхал после суда, попивая персиковое вино вместе с Калитой и Чингис-ханом. Со стороны доносились дикие вопли и пощелкивание Умиротворяющего Раздирателя.
Внезапно прямо из воздуха к ним шагнули трое – белолицый лучник в странных одеждах, мускулистый гигант в львиной шкуре и воин в медных доспехах и шлеме с высоким гребнем.
– Хинди-руси бхай-бхай, Арджуна, – приветствовал вошедших Калита. – Зачем пожаловал?
– Слышали мы, как собравшись едино, цари наказали позорного гада // Ехидны гнуснейшего, ядовитоязыкого…
– Забей, Ахиллушка, – испуганно замахал руками Иван. – Я сквозь твои гекзаметры не продерусь. Ты прямо говори?
– О Великоколесничий Иван, Царь мощнорукий и крепко– бедрый, чьи ресницы прекрасные хною украшены… Короче, Ваня, ты все-таки мой потомок, так? Ну, дальний, да? Все же, одна семья… Языковая. Тут у вас на юге, там где киевское княжество было.
Чингис-хан ухмыльнулся:
– Точно, было. Это внучек мой, Батыйчик…
– Чингис, да погоди ты! В общем, объявились там трое. Двое – рукобойцы какие-то, третий – гробокопатель. Пишут про нас всякие несообразности! Что они понимают в наших разборках с кауравами! Про папу моего какой-то бред накропали!
– Сына Пелея, Медноблистающего, дерзко пассивным назвали // Мужеложцем, доспехи носить недостойным!
– А тебя, Геракл?
Гигант молча махнул рукой.
– В общем, Иван, тут такое дело… – Арджуна в смущении ковырнул землю луком. – Короче, осла не одолжите?
