Первый штурм Севастополя. Ноябрь 41-го - [125]

.

В 15.00 девятка ДБ-3 2-го минно-торпедного полка 63-й авиабригады, которую вел командир полка майор Костькин, нанесла удар по немецкому аэродрому в Сарабузе. По данным отчета немецкого 4-го авиакорпуса из 13 самолетов Ю-87 («Штука») два уничтожены полностью, 10 самолетов получили повреждения, 1 был сбит в воздухе. При налете один ДБ-3 был сбит, его экипаж пленен.

Командующий Черноморским флотом получил директиву Ставки от 22 ноября № 005070, согласно которой с 16.00 23 ноября Черноморский флот, по задачам охраны Черноморского побережья от Керченского пролива до Батуми включительно, подчиняется командующему Закавказским фронтом. Это побудило вице-адмирала Ф.С. Октябрьского снова поставить вопрос о переносе его флагманского командного пункта на Кавказ. В Ставку была направлена телеграмма:

«…Учитывая, что весь флот базируется [на] базах Кавказа, что эвакуация из Севастополя всего ненужного обороне, всего наиболее ценного закончена, что руководить Азовской флотилией, Керченской, Новороссийской и другими базами, всем флотом, его операциями, будучи оперативно подчинен Козлову, из Севастополя невозможно, прошу Вашего разрешения перенести руководство флотом [в] Туапсе, оставив [в] Севастополе своего заместителя по обороне главной базы контр-адмирала Жукова с небольшим аппаратом, подчинив ему моего заместителя по сухопутным войскам командующего Приморской армией генерал-майора Петрова».

В главную базу прибыл транспорт «Котовский», а крейсер «Коминтерн», минный заградитель «Островский», транспорты «Курск» и «Ногин» покинули главную базу. На борту «Курска» находилось ненужное для обороны имущество отделов тыла флота. Транспорт «Ногин» перевозил оборудование Морского завода и около 800 человек рабочих и эвакуированных граждан. Начальником эшелона являлся главный инженер Морского завода Ф.И. Кравчик.

В ночь на 24 ноября противник завершил передислокацию, введя в свои боевые порядки 24-ю ПД и 1-ю горную группу 1-й румынской ГСБр.

Первый батальон немецкого 32-го полка (24-я ПД), подчиненный командиру 31-го ПП, занял позиции под обрывами в долину Кара-Коба перед Колхозом (х. Кара-Коба), имея на левом фланге 50-ю ПД. Батальон в ночь с 24 на 25 ноября сменил 1-й батальон 121-го полка 50-й ПД. Далее, поднимаясь на плато в районе х. Мекензия, находились позиции 31-го ПП, который в ночь с 23 на 24 ноября сменил двумя батальонами (II. и III.) 436-й ПП 132-й ПД и 2-й батальон 121-го полка 50-й ПД. Далее находились позиции 102-го полка, который двумя батальонами (II. и III.), сменил 437-й полк 132-й ПД. Первые батальоны 31-го и 102-го полков сменили резервные батальоны 436-го и 437-го полков. 2-й батальон 32-го полка выведен в Симферополь и затем сосредоточен в резерве корпуса для отражения атак противника в район Теберти. Дивизии подчинялась 138-я артиллерийская комендатура[489].

Противник в своем дневном донесении указывал, что последовавший утром удар советских войск против фронта 132-й ПД отражен с большими потерями для советской стороны[490].

Советская оперсводка № 18 штаба 3-го сектора напротив сообщает о том, что противник пытался атаковать мелкими группами из района х. Мекензия[491].

24 ноября

Обе стороны активности не проявляли. 1-я румынская ГСБр и немецкая 24-я ПД вели разведку и выяснили, что советский 2-й полк морской пехоты отвел свои подразделения с высоты 253,7. В связи с большими потерями 1-й и 2-й батальоны этого полка были отведены в тыл и приводили себя в порядок. Небольшой отряд полка оставался в д. Алсу.

В этот день противник начал активные мероприятия по борьбе с партизанами и остатками разбитых советских частей. Из донесений 72-й ПД в штаб ХХХ корпуса: «22.11.41. передовые части были усилены дивизионом легких полевых гаубиц из резерва армии. В район Байдар была переброшена 1-я румынская горнострелковая бригада. Бригада имеет в своем распоряжении кроме 3 горнострелковых батальонов 2 дополнительных батальона, кроме того, 1 пулеметный батальон, 1 пионерный батальон, 1 разведэскадрон, артиллерийский полк, состоящий из 4 дивизионов. Боевой состав рот был многократно усилен. Боевой состав бригады приблизительно равен трем немецким пехотным полкам. Часть румынских войск была подчинена немецким подразделениям. В ночь с 23 на 24 высота 253,7 была захвачена румынскими и немецкими войсками при слабом сопротивлении противника. Затем поступило донесение о том, что Алсу свободно от противника. Соединение с 50-й пд было установлено»[492].

Так описывают ситуацию немцы. Румыны пишут иначе. Румынские документы указывают, что первая попытка занять д. Алсу 24 ноября оказалась неудачной. Охранение 2-го морполка отбило румынские части, при поддержке одной зенитной батареи.

По состоянию на 24 ноября в частях 72-й ПД насчитывалось (боевой состав, без отпускников): в 105-м ПП – 477 человек, 124-м – 743 человека, 266-м – 769 человек, пионерный батальон – 225 человек, 237 человек в противотанковом дивизионе, 51 – в велоэскадроне, 172-й артполк насчитывал 1555 человек[493].

25 ноября

Из воспоминаний Е.А. Игнатовича о 75-й зенитной батарее: «В конце ноября, начале декабря батарея была переброшена на другой участок, где ей пришлось вести бои за Итальянское кладбище (гора Гасфорта). Несколько раз кладбище переходило из рук в руки, неоднократно вела огонь прямой наводкой картечью. 25 ноября 1941 г. года батарея поддерживала 2-й полк морской пехоты, атаковавший д. Алсу, немцы обрушили на батарею массу снарядов. В течение шести часов длилась артиллерийская дуэль 75-й батареи с несколькими вражескими батареями. Несмотря на большие потери в личном составе и технике, зенитчики ни но минуту не прекращали наносить урон врагу. В этом бою умело руководили батареей л-т И.П. Фастовец и комиссар Антонов. Особую смелость и отвагу проявил командир взвода лейтенант Семенов. Находясь на передовом наблюдательном пункте, в непосредственной близости к врагу, умело и точно корректировал огонь батареи. Героически сражались орудийные расчеты сержантов И.Г. Тишулина и Сапугова, во время боя устраняли повреждения орудий, ведя Непрерывно огонь по врагу»