Первый шаг - [23]

Тренировки проходили три раза в неделю всего, но нам их хватало с лихвой, тренер относился к своему делу серьезно и гонял нас не слабо. Но, тем не менее, из наших ребят, никто пока не сбежал. Чуть было не выгнали Сухаря за двойки, но мы уговорили Федотыча, что присмотрим за ним и поможем с занятиями, тем более времени прошло всего ничего и сразу ни у кого не получится стать отличником. Тренер согласился с нами, сказав при этом, что не требует, чтобы мы стали отличниками. Он, мол, хочет только, чтобы не было двоек.

Я за этот месяц тоже продвинулся в учебе. Не стал еще отличником, но, тем не менее, ниже четверки на уроках не получал. Учителя в шоке. Не могут понять, как это из такого "дурака", каким они раньше меня видели, мог появиться неплохой ученик, который и сам стал учиться несравненно лучше и своим друзьям еще помогает, да и дисциплина на высоте. Раньше частенько приходилось разбираться в потасовках и драках сего ученика, а сейчас почти забыли об этом. Да, действительно, после драки, которая произошла сразу после каникул, уже никто к нам не приставал. А дело было так….

Нас, по договоренности нашей квартальной, по утрам стал отвозить на автобусе, по пути на работу, отец Давыда, а вечером когда мог, забирал. Вот и в первый день после каникул нас привезли на автобусе, все это отметили подкалыванием и шутками. Мы тоже в долгу не оставались, но как-то так получилось, что вышли из автобуса как раз перед нашими постоянными недругами, то есть выселскими ребятами. Обычно в школе они не затевали драк, но сегодня были настроены весьма воинственно. Видимо их настрой зависел от присутствия одного из главарей этой шайки – лейки, которого вскоре должны были забрать в армию. Хоть и был он намного старше других, но общался с пацанами с удовольствием. Видимо испытывая потребность над кем-то верховодить, он нашел свою нишу и чувствовал себя кем-то в роли князька. Тем более год отсидки в детской колонии, придавали ему ореол крутого урки, и ребятам выселским приходилось ему и еще одному такому же балбесу подчиняться. В их группировку входило где-то около 15-20-ти ребят примерно нашего возраста. Вот у нас с ними и происходили постоянные драки и стычки.

Присутствие этого придурка и сыграло свою роль. Выйдя из автобуса, мы оказались лицом к лицу с ними и они явно не желали давать нам дорогу. Естественно и мы не желали показывать свой страх перед всей школой. Кто первый начал, я так и не заметил, но через секунду все сцепились друг с другом. Автобус уже укатил, учителей не наблюдалось, и остановить драку было некому. Я внезапно оказался перед князьком и поймал себя на мысли, что могу еще раз схлопотать по носу. Видимо от страха за повторение подобного и явного преимущесва противника я непроизвольно вспомнил уроки рукопашного боя и произвел ряд ударов, которые, в общем, и не требовали большой силы, но которых мой противник явно не ожидал от какого-то шкета. Я кинул в него свою сумку, и когда он не произвольно ее поймал обеими руками, врезал ногой по голени, прямо под коленку. Это было очень больно, я это успел даже заметить по его лицу и вытаращенным глазам. Сунув кулак куда-то вверх, я, как ни странно точно попал, куда и метил, точно в горло, затем, сместившись с разворотом на 180 градусов влево, я врезал стопой по ноге и сразу же ушел ему за спину, откуда и наподдал в позвоночник раскрытой ладонью, тем самым придавая ускоренное движение – падение. Встать самостоятельно он уже не смог, да мы и не стали смотреть, что там было дальше, рванули хором в открытые двери школы вместе с остальными учениками, звенел звонок, оповещая о начале четвертой учебной четверти.

Наши недруги пытались в дальнейшем отловить нас поодиночке, но я заранее предвидя это, наказал ни в коем случае не уходить из школы самостоятельно, ждать всех. И предупредил нашего уважаемого водителя автобуса Семен Васильевича, что если он не будет забирать нас вечером, то может получиться, что его сын будет инвалидом и явно не по нашей вине. Отец Давыда проникся, и каждый вечер ждал нас всех у школы на своем драндулете. На своем "пазике" он развозил работников своей автобазы по домам и как раз успевал заехать за нами. График работы у него был свободным, автобус ночевал у него дома и он мог как-то даже калымить. С нас он брал как со своих, по пять рублей с носа в месяц, а набиралось детишек человек под двадцать, то есть на бензин ему хватало, вернее на хлебушек, так как бензин он заливал на своей автобазе бесплатно.

Поэтому выяснить отношения, у выселских, сразу никак не получалось и мы могли спокойно заниматься учебой и тренировками.

Трудности у меня были только с изучением немецкого. Мне и в той жизни он давался с трудом и сейчас тоже не в радость. Многие тексты приходилось учить наизусть, я уж не говорю про правила, те не только надо учить, но и понять их нужно. Но все-таки полученный запас знаний меня выручал, учеба в школе меня не напрягала, и у меня даже находилось время, чтобы помогать своим друзьям.

Ребята с недоумением и любопытством расспрашивали меня о таких изменениях произошедших со мной, особенно после драки.