Первый маг России - [17]

— Иду, — ответил я. И пошел.

В угловой комнате первого этажа находились четыре человека — один авторитет, двое его телохранителей и… Судя по всему, тот самый «зверек», некогда возглавлявший банду угонщиков. Сейчас он лежал на полу в порванной белой рубашке, заляпанной кровью, остроносых туфлях и с мешком из-под муки на голове. Брюки почему-то отсутствовали.

— Ну, экстрасенс, рассказывай… — обратился ко мне авторитет. Бандитская морда лет пятидесяти. Сухощавый, седой. Запавшие внимательные глаза. Шрам на щеке.

— Сам рассказывай, — произнес, внимательно рассматривая его. — Зачем звал?

— Дерзишь? Не боишься? — хмыкнул мужик. — Даже не знаю, хорошо это или плохо… для тебя, — кивнул на тело в белой рубашке. — Знаешь его?

Я подошел к телу, дернул за мешок. На меня уставились горящие ненавистью глаза на разбитом до крови лице. Между опухших губ торчал кусок тряпки.

— Нет, не знаю. — Я отошел, прислонился к стене. — Первый раз вижу.

— Э, а ты знаешь его? — спросил авторитет.

Один из телохранителей выдернул кляп изо рта жертвы.

— Я твою блин… — прохрипело разбитое «лицо кавказской национальности».

Бандит кивнул, и кляп вернулся на место.

— Вот только это и говорит, сволочь. — Он зло покосился на пленника. — Знает, что все равно в живых его не оставят.

— У тебя что, паяльники на складе закончились? — удивился я. — Так утюгов, наверное, много еще осталось? Они, по идее, медленнее должны расходоваться.

— Шутим? — хмыкнул авторитет. — Есть паяльники… Братишке его впаривали…

Тело на полу забилось, злобно блестя глазами.

— И как? — с любопытством спросил я.

— Да никак… Ушел, гад, на встречу с Аллахом, — загрустил бандит. — Сердце слабое или шок…

— Да… Это вы технологию, похоже, не соблюдали, — с укоризной сказал ему. — Даже странно, за все эти годы должна была быть отработана.

Рецидивист снова хмыкнул, разглядывая меня.

— Люди не те стали, наверное. А этого, — он пнул чернявого под ребра, — мне терять нельзя. Должен рассказать, где дружок его и где машины. — Бандюган жестко уставился мне в лицо. — Вот тебя я пригласил, чтобы спросить: вдруг ты при делах? Может, вместе тачки гопстопили? А потом слил своих, чтобы не делить бабло?

— Ты мне предьяву делаешь или что? — Мы схлестнулись взглядами. — Давай обоснуй.

— Предьяву я тебе кину, когда ты вот так на полу лежать будешь, — прошипел он. — А пока я с тобой разговариваю. Как тачки нашел? Откуда о них узнал? Кто-то рассказал? Кто?

— Ну-ну… — Я ухмыльнулся.

Житель высокогорья, который до этого прислушивался к нашему разговору, вдруг требовательно замычал, вращая глазами.

— Что, Махмудка, сказать что-то хочешь? — удивленно спросил авторитет.

Тот закивал, и братки вытащили кляп.

— Так это ты меня сдал, сын осла? — спросил кавказец, с ненавистью глядя на меня. — Белый, эта сука на меня работала, — и улыбнулся, падла, разбитыми губами. — Убей его! Я все расскажу! Мамой клянусь, Аллахом клянусь!

— Вот как… — нехорошо процедил Белый. Зловеще так… — Что скажешь, экстрасенс?

— Все, что хотел, сказал, — пожал я плечами и подготовил «фриз» — заклинание парализации.

— Толян, выполни последнее желание нашего друга. Он мне больше не нужен.

В комнате прозвучало три быстрых хлопка, а в моей рубашке появились вентиляционные отверстия.

— Слышь, Белый? — Я расстегнул рубашку, выставил наружу пальцы сквозь дырки от пуль. Хороший стрелок, кучно попал. — С тебя рубашка, — движением кисти стряхнул на стрелка «фриз» — он как раз собирался выстрелить, когда его коснулось заклинание.

Парализованное тело упало лицом вниз. Авторитет замер, глядя на мою голую грудь, потом покосился на второго телохранителя, тот держал меня на прицеле. Я покачал головой — не стоит.

— Давай я его сам спрошу. Вдруг он обознался. Глядишь, изменит свое мнение, — посмотрел Белому в глаза, слегка усмехаясь.

— Попробуй, — хрипло ответил тот.

Я присел на корточки рядом со связанным Махмудом. Думал недолго, разрядил «фриз», и тело, до этого сотрясаемое крупной дрожью замерло. Только на лице яростно горели глаза.

— Он что, сдох?

— Нет. Пока жив, — ответил я и прижал указательный палец к груди парализованного автовора. Выпустил «огненный коготь» на полтора сантиметра внутрь и четким движением сделал круговой надрез. «Коготь» без всякого усилия разрезал кожу, мышцы, ребра и оставил за собой лишь дымящуюся полосу. Подобрал щепку с пола, вставил в разрез, надавил. С тихим хлюпаньем отошла импровизированная «грудная крышка». Подцепил ее пальцами и перевернул.

— Песец! — так же хрипло произнес Белый.

В чем-то я был с ними согласен. Зрелище бешено работающего сердца и легких за тонкой прозрачной пленкой пугало. Пугало до жути. Хотя я такое видел не раз. Этот самый простой способ добраться до внутренних органов, поврежденных магическим образом, на Мисте использовался лекарь-магами на постоянной основе. Восстановили орган, крышку назад, общеисцеляющее заклинание — и больной своим ходом идет домой.

— Сейчас ты сможешь шевелиться и говорить, — негромко произнес я. Ненависть и ярость в глазах кавказца сменились ужасом. — Только не дергайся сильно, а то сердце на пол выскочит, а он грязный, — улыбнулся я. — Жду от тебя честного ответа. — Медленно снял «фриз», придержал за плечи колотящееся об пол тело.