Первый кадр 1977 - [14]

Новости были обязательным ритуалом тех лет, а посему практически в каждой квартире горел свет и работал «зомбо-ящик».

— Саша, я тебя ждала вот по какому поводу. Я очень хотела бы задать тебе один вопрос. И прошу тебя ответь на него пожалуйста честно, как комсомолец.

— Попробую ответить со всей прямотой, — заверил её я, обойдя деликатный вопрос комсомольской честности, ибо в свои пятнадцать лет, а скоро к слову сказать мне должно будет исполниться шестнадцать, комсомольцем я не был. Ну да, так получилось… Болел я, когда весь класс принимать собирались. Вот такая вот непруха… Потом были осенние каникулы, потом я опять заболел, потом про меня забыли, а когда вспомнили я уже уехал на летние каникулы в деревню. Сейчас же, я экстерном сдал все экзамены и в школе скорее всего меня больше не увидят, а посему вероятно я навечно останусь пионером!.. Ну или до той поры пока вопрос о вступлении в комсомол вновь остро не встанет на повестке. Случиться же это скорее всего в институте, потому как там наверняка будут собирать со студентов членские взносы и откосить от таких «добровольных» «донатов» в ВЛКСМ, будет крайне сложно, если вообще возможно.

Всё это быстро пронеслось в голове, а вслух я произнёс:

— Я вас слушаю.

Она повернулась ко мне и с «чекисткой» ноткой в интонации голоса спросила:

— Александр, скажи пожалуйста, где ты взял эти рукописи?

— Гм… Это «мои» произведения. Я их «сам» написал и сам их напечатал. Что, есть сомнения? — ухмыльнувшись спросил вероятный автор «всего и вся».

— Да есть! — твёрдо произнесла она, пристально глядя на мой светлый лик.

Я молчал, чуть улыбаясь и корча из себя самого правдивого человека на Земле.

— Есть сомнения Саша! Не мог ты это написать! Не мог школьник написать такие произведения! — с жаром заговорила она после чего по слогам произнесла: — НЕ-МО-Г!

— Ну, школьник-то может и не мог, но я-то не школьник. Я на днях школу окончил экстерном, — извиваясь как уж на сковородке стал уводить от скользкой темы «скользкий тип» и ужасный «полу-плагиатор». Почему «полу плагиатор», а не просто плагиатор, да потому, что из пяти «впаренных» мной произведений, два я написал всё-таки сам, естественно по мотивам всевозможных книг про попаданцев написанных в 2000-ных+.

— Но это же невозможно. Ты меня обманываешь!

— Знаете ли Ольга Ивановна, Ваши слова очень обидны! Я никогда никого не обманываю и вообще не вру! — необоснованно пожурив тётю, честно соврал я.

— Ну, хорошо. Я тебе верю, но… — она замялась и на секунду опустив глаза доверительно добавила: —Я-то тебе верю, но вот другие, вышестоящие, «на слово» могут не поверить. Нужны доказательства. Как узнать, что ты эти рукописи написал сам, а не…

Она вновь запнулась, и я закончил за неё:

— … а не украл!

— Ну, как тебе будет угодно, — смущённо проговорила тётя Оля, а затем вздохнув, также доверительным тоном продолжила: — Так, где нам взять доказательства? Послушай, Саша, тут всё очень серьёзно. Если ты мне расскажешь правду, что ты эти рукописи… Ну скажем случайно у кого-то взял, то не бойся, я помогу тебе их вернуть хозяину и тебе совершенно ничего за это не будет! Мы скажем, что произошла ужасная случайность, ошибка и на этом всё закончится. Просто скажи, где ты их взял?.. Ну или нашёл… случайно…

— Да не находил я их. И не брал ни у кого. Не случайно, не специально. Я говорю же, что их я сам написал! Я, а не кто-то другой! Я, Саша Ва…

— А доказательства?! Где подтверждение твоих слов?! — перебила меня ВРИО не дав договорить.

— Дома доказательства! И подтверждения кстати тоже! Я же вас приглашал в квартиру зайти. Теперь ещё раз приглашаю. Пойдёмте покажу… — сказал пионер и встав с лавочки призывно посмотрел на собеседницу.

Та помялась немного, вздохнула и сказав: — Да неудобно как-то, — тоже поднялась.

* * *

Интерлюдия. Золотова Ольга Ивановна. Зам главреда журнала «Огонёк».

Они зашли в квартиру и сняв обувь прошли в его «рабочий кабинет». Саша нажал выключатель и в углах комнаты зажглись четыре светильника.

Пройдя за ним внутрь, Ольга Ивановна обомлела, потому как увиденное там было настолько необычно и не вписывалось в привычное мировоззрение о благоустройстве простых советских комнат и о быте простых советских школьников их заселяющих, что заставило ВРИО «Огонька» от удивления «ахнуть».

В комнате было необычно почти всё. Во всяком случае ей, показалось именно так.

В первую очередь в глаза бросался тёмно-синий потолок с огромным количеством жёлтых точек. Присмотревшись она поняла, что это карта звёздного неба. Вместо люстры, посреди потолка висел шар, обклеенный множеством квадратных стёклышек.

Саша подошёл к тумбочке и включил прикреплённый к ней небольшой фонарик направив его на центр шара, который в то же миг начал крутиться во круг своей оси. Если бы Ольга Ивановна знала, сколько сил, сколько часов, дней и ночей, Саша делал сию бутафорию, то наверняка бы рот свой от изумления она открыла бы ещё больше.

Мир закрутился и замелькал, и она как будто бы полетела среди звёзд….

«Нда. Такого её мужу Серёже точно показывать нельзя. А то он на этих звёздах совсем тронется…» — подумала она, встав посреди комнаты и подняв руки вверх.