Первый и последний. Немецкие истребители на западном фронте, 1941-1945 - [16]

Весной 1938 года националисты начали наступление на севере и юге Эбро. На протяжении нескольких недель войска отсылались во всех направлениях, так что огромная подготовка была в самом разгаре. Наконец наступление началось. 3 апреля была взята Лерида в Каталонии, а в июне заключительный прорыв к средиземноморскому побережью успешно завершился взятием города Кастельон-де-ла-Плана Нельзя сказать, что в ходе этих военных действий был приобретен новый тактический опыт. Однако данная операция была успешнее других. Теперь остававшаяся в руках у красных часть Испании была разделена надвое, между собой эти две половины имели только слабую связь морским путем, в связи с чем вражеская оппозиция быстро пришла к своему концу. Великие демократические державы посчитали положение красных проигранным и в дальнейшем уже не прикладывали никаких усилий, чтобы помочь им. Они даже официально признали правительство Франко до того, как он победоносно вошел 28 марта 1939 года в Мадрид.

В то время, когда гражданская война в Испании близилась к своему концу, в Центральной Европе политические события вдруг приобрели драматический оборот. Идея аншлюса, находившаяся в скрытом состоянии еще со времен Первой мировой войны, с новой силой вспыхнула в Австрии, а 12 марта 1938 года она стала реальностью. События в Австрии высвободили дорогу бурному политическому потоку. Лозунг "Дамой в рейх"- обладал гипнотическим воздействием и, поощряемый умелой и активной пропагандой, побуждал всех проживавших за пределами рейха немцев к проведению демонстраций. То, что данное движение могло привести к войне, не следовало сбрасывать со счетов.

Все это расстроило мои надежды на то, что время моего отзыва из легиона "Кондор" будет оттянуто. В берлинской штаб-квартире, занятой подготовкой возможных воздушно-наземных операций против Чехословакии, вдруг осознали, насколько важную роль будет играть в любой наземной операции поддержка истребителей. И тут же вспомнили о тех бесчисленных поступавших из Испании день за днем, неделя за неделей рапортах, в которых содержался накопленный опыт наших летчиков-истребителей в ходе огневой поддержки военных действий. Бережно хранимые в аккуратных маленьких стопках, они лежали в сейфах военно-воздушного министерства. Наконец-то и до них дошла очередь, их нужно было изучить, чтобы потом использовать в практических целях. В связи с этим требовались летчики с опытом боевых действий на фронте, то есть летчики из Испании, — и к моему сожалению, я был одним из тех, кто приобрел наибольший опыт в такого рода военных действиях. Берлин становился все настойчивее и проинформировал командование легиона, что мой следующий преемник должен быть принят немедленно и сразу же введен в круг своих обязанностей, для того чтобы я мог как можно быстрее очутиться в Германии. Более того, на этот раз был выбран особенно способный офицер и летчик, который должен был возглавить мою третью эскадрилью.

На этот раз я ничего не мог поделать. Мое полное приключений пребывание в Испании наконец близилось к концу. Как командир эскадрильи, я был, по сути, владыкой в моем собственном королевстве. Здесь я впервые узнал, что дружба во фронтовых условиях сильно отличается от какой-либо другой — дружба, которая чудесным образом выдерживала все испытания. Я проникся большой симпатией к испанцам, их стране и к их образу жизни. Во время одного из множества временных затиший тем летом я совершил короткое путешествие вместе с командиром авиаполка и командиром первой эскадрильи в Севилью, а потом другое в Тетуан, в Африку. Туда мы летали на моем "Юнкерсе-W34" и провели несколько андалусских ночей со всеми сопутствующими удовольствиями. Однажды вечером, когда мы в приятном расположении духа сидели в баре отеля "Кристина", к нашему столику подошел человек в штатском и попросил разрешения поговорить с командиром. Несмотря на его темные волосы, мы сразу догадались, что перед нами немец. Он доложил командиру, что он офицер, только что прибывший в наш легион из Германии через Рим, — это и был мой преемник, лейтенант Вернер Мельдерс.

Мое настроение сразу резко упало. Поэтому я без особой теплоты приветствовал Мельдерса, что, конечно, было несправедливо, ибо в том, что его выбрали в качестве моего заместителя, не было его вины. Даже напротив, вряд ли можно было бы найти лучшую кандидатуру на это место. Вскоре я узнал его поближе как прекрасного офицера и великолепного летчика. Он стал моим другом, которого я очень высоко ценил. Вместе с ним я совершил наши первые инструкторские полеты, как раз во время развернувшегося вскоре наступления в южном направлении. Под командованием Мельдерса моя старая эскадрилья пересела на "Ме-109", как до этого уже сделали 1-я и 2-я эскадрильи, а из наших старых самолетов "Не-51" была сформирована эскадрилья под номером 4. За последние несколько месяцев войны в Испании Мельдерс завоевал себе первое место среди летчиков-истребителей легиона "Кондор". А когда несколько лет спустя мы с ним совершали свои первые боевые вылеты через Западный Вал, я был благодарен, что могу поучиться на его опыте, перенять его блестящую, четкую манеру самолетовождения. В то время он был самым молодым командиром авиаполка в германских военно-воздушных силах.