Первый и единственный - [21]

Атмосфера между ними продолжала накаляться, пока они шли по дорожке от дома. Открывая дверцу машины, Джейсон мрачно молчал. Он умудрился усадить Ники, не прикоснувшись к ней. Пристегнув ремни, она печально вздохнула и проводила его взглядом, пока он обходил машину. Усевшись рядом, он хлопнул дверью, надел темные очки и повернул ключ зажигания.

— Как у тебя прошла неделя? — спросил он с наигранной любезностью, когда они миновали поворот.

— Хорошо, только очень много работы. Жду не дождусь рождественских праздников — мы закроемся на неделю.

— Это будет хороший отдых для тебя, — согласился Джейсон и многозначительно добавил: — Надеюсь, ты оставишь для меня побольше времени?

Ники отвернулась к окну. Зря она сказала о каникулах — в ее планы никак не входило провести их с Джейсоном.

Джейсон кашлянул.

— Ники, о том, что только что произошло…

Она обернулась, приготовившись защищаться.

— Ты не думаешь, что, раз уж мы решили попытаться сохранить наш брак, нам не надо встречаться с другими?

Ники словно ощетинилась. И это он пытается обвинить ее в обмане, в то время как сам смотрел на сторону, пока они были вместе! Разве он не признался, что чувствовал себя соблазненным Трейси?

— Джейсон, я собираюсь пообедать с Джимом на следующей неделе, чтобы все ему объяснить. Мы действительно иногда встречались в последнее время, и мне надо сказать ему, что теперь все изменилось.

Джейсон неодобрительно проворчал что-то и нажал на газ.

— Может быть, ты хочешь подержать его на коротком поводке на случай, если у нас ничего не получится?

Ники опешила и сердито заморгала — она не ожидала от Джейсона такого выпада.

— О Господи, Джейсон, это просто низко!

Джейсон вцепился в руль.

— Ладно, может быть, я слишком бурно реагирую, — признал он. — Но когда мы договаривались, мы ничего не говорили о возможности встречаться с другими, и я думаю…

— Послушай, — оборвала его Ники, — когда я согласилась попытаться еще раз, тот факт, что я не буду встречаться с другими мужчинами, был для меня ясен без лишних слов. Но, зная тебя, я не удивляюсь, что тебе надо все проговорить вслух.

— Ты поверишь мне, Ники, если я скажу, что за время, пока мы не были вместе, я не спал ни с одной женщиной?

Подумав, она нахмурилась.

— Нет.

Джейсон громко выругался.

— Ники, я всего лишь пытаюсь сказать, что не надо позволять другим мешать нам в этот трудный период. Я говорю о всей гамме наших эмоциональных отношений — и сексе в том числе.

Ей вновь пришлось бороться с предательской слабостью во всем теле, как только речь зашла о физической близости.

— Джейсон, я не обещала, что все будет как раньше. И тем более не обещала, что буду спать с тобой, — проговорила она сквозь зубы.

— Да, конечно, я понимаю. Я просто имею в виду, что если в это время мы и будем с кем-то близки, то только друг с другом. Я полагаю, что для нас это должно быть основным правилом.

Ники чуть не фыркнула.

— Я все-таки думаю, что это твое «основное правило» просто само собой разумеется без лишних разговоров.

— Так что же, Ники? — В его вопросе прозвучал упрек.

— Хорошо, я согласна, если ты сам будешь следовать этому правилу, — воскликнула она с возмущением.

Глава 6

Вся долгая дорога до Галвестона прошла в молчании, и это дало им возможность успокоиться. Первые полчаса Ники просто кипела от возмущения. Подумать только, каким извращенным умом надо обладать, чтобы допускать возможность ее близости с другим мужчиной, пока она продолжает оставаться его женой.

Однако по мере того как она успокаивалась, ей становилась понятна точка зрения Джейсона. Хотя звонок Джима Макмюррея был явно некстати, это произошло полностью по ее вине: она должна была сказать Джиму еще на прошлой неделе, что ее развод откладывается на неопределенное время. Кроме того, она отдавала себе отчет в том, что если бы во время ее визита в дом Джейсона туда позвонила другая женщина, ее реакция была бы так же далека от радости и понимания.

Проводить ли Рождество с Джейсоном — вот, пожалуй, главный вопрос, который ей надо сейчас решить. Ей было четырнадцать, когда от них ушел отец. Это произошло перед самым Рождеством. Ники, ее брат Мак и старшая сестра Мередит пытались сделать все возможное, чтобы поддержать мать, которая очень страдала. Накануне Рождества они собрались все вместе, чтобы украсить елку. Поначалу все было хорошо, пока мама не достала из коробки какую-то игрушку. Взглянув на нее, она неожиданно расплакалась и выбежала из комнаты.

Ники подняла игрушку с ковра — это был серебряный колокольчик с надписью на нем: «Вивиан. С любовью, Малколм». Ники стояла, держа дрожащими руками этот злосчастный колокольчик, и кипела от негодования. Она вспомнила, как отец подарил его маме на прошлое Рождество, и поразилась его лицемерию. Ведь уже тогда он скорее всего обманывал маму.

Но, несмотря на это предательство, Ники обожала отца, неотразимого красавца мужчину. Все это случилось, когда она была подростком, эмоционально уязвимой и легко ранимой девочкой, но она продолжала скучать по отцу, хотя всегда оставалась на стороне матери. Боль, которую он причинил своим уходом, натолкнула ее на одну жизненно важную мысль — Ники решила, что привлекательные внешне мужчины могут оказаться лжецами и предателями, и нельзя рассчитывать на то, что они будут с тобой рядом всю жизнь.