Первый Доктор: Рука помощи - [2]
Доктор даже не сразу понял сказанное.
– Одну неделю моего времени?.. – И тут до него наконец дошло. – Вы хотите, чтобы я был вашим ассистентом!
– Всего неделю.
– Семь дней? Вы хотите, чтобы я был вашим ассистентом ЦЕЛЫХ семь дней?!
– Вы вручаете мне ваше время, я вручаю вам… руку. У меня тут снова давний клиент объявился, и ему нужно, чтобы я сделал серьезную работу. Если рядом будет опытный коллега, вы например, это сильно поможет.
Доктор ущипнул себя за бровь единственной уцелевшей рукой.
– Это невозможно. Мое время драгоценно.
– Вы всегда можете регенерировать, – невинно заметил Олдридж. – Может, у того парня, которым вы станете, будет получше с чувством юмора, не говоря уж о вкусе в одежде.
Доктор ощетинился, конечно, не в буквальном смысле, как мог бы Олдридж.
– Эта одежда была выбрана компьютером, чтобы я не выделялся на фоне местных. Вкус тут ни при чем. На самом деле, вкусы и мода – легкомысленные увлечения, которые приводят людей к…
Доктор не закончил фразы, и хирург тоже не стал этого делать, хотя они оба знали, что недостающее слово здесь «гибель». Доктор не желал произносить его, чтобы лишний раз не поминать смерть, ведь смертей в его жизни и так было более чем достаточно. Олдридж знал это и сжалился над ним.
– Что ж, Доктор. За плату в четыре дня вашего времени я выращу для вас эту руку. Больше ничего не могу предложить, да и не стану.
Доктор слегка успокоился.
– Четыре дня, говорите? Я могу положиться на ваше слово, как дружественный гость этой планеты?
– Даю слово хирурга расы син. Я принесу руку на ТАРДИС, если пожелаете. Где вы остановились?
– В Гайд-парке.
– Держите нос подальше от смога? На самом деле, кажется, у меня есть пара носов, если вам захочется чего-то менее… выдающегося.
Разговор переходил к простой болтовне, а Доктор никогда не питал к ней пристрастия. Что же до слухов и пересудов, то он вообще их терпеть не мог.
– Четыре дня, – повторил он. Поднял обрубок левого запястья, где раньше находилась его левая кисть, и, не говоря ни слова, приложил биогибридные пальцы, похожие на клешню, к груди хирурга.
Олдридж глядел на это молча, лишь приподняв густые брови, и Доктор был вынужден заговорить первым.
– Будьте любезны, присоедините эту временную биогибридную руку.
Олдридж вынул из-за пояса звуковой скальпель.
– Поосторожнее с этим, – сказал Доктор. – Не стоит увлекаться.
Олдридж крутанул скальпель в руке, будто небольшую дубинку.
– Есть, сэр. Осторожный – мое второе имя. На самом деле, мое второе имя – Кламси-Неуклюжий, но это не радует клиентов и делает меня похожим на тех ничтожеств, которые станут популярны, когда войдут в обиход движущиеся картинки.
Доктор не ответил и даже не пошевелился, поскольку Олдридж уже работал с его рукой, присоединяя биогибридную кисть к предплечью, обрезая обуглившуюся плоть и разыскивая нервные окончания.
«Невероятно, – подумал Доктор. – Он едва обращает внимание на то, что делает, а я почти ничего не чувствую».
Конечно же, это было знаком мастерства, присущим хирургам, которые прошли обучение в синском Монастыре, – невероятная скорость и точность работы. Доктор как-то слышал рассказ о том, как молодые ученики просыпались среди ночи от жуткой боли и видели, что профессор ампутировал им большой палец ноги. А потом их заставляли на время пришивать его обратно, имея в распоряжении зубную нить, три зажима-крокодила и стакан светлячков.
«Хогвартс, да и только», – подумал Доктор и вдруг понял, что никто не оценит это сравнение еще целое столетие.
В считаные минуты хирург пришил биогибридный протез, подергал за мысленно управляемую руку-перчатку из пласти-кожи, а потом чуть отошел, любуясь сделанной работой.
– Ну, пошевелите ею.
Доктор подчинился и, к глубокому своему смущению, обнаружил, что у руки накрашены ногти.
– Не случилось ли так, что это рука какой-то леди?
– Ага, – признался Олдридж. – Но это была очень серьезная леди. Очень отважная, как вы. Не любила смеяться и все такое, вы бы отлично поладили.
– Два дня, – сказал Доктор, ткнув в него пальцем с длинным ногтем красного цвета.
Олдридж так старался сдержать приступ смеха, что одна из его иголок вылетела и вонзилась в стену.
– Простите, мистер Повелитель Времени, сэр. Но невозможно глядеть без смеха на вас с маникюром…
Доктор сжал чужие пальцы в кулак, поправил каракулевую шапку и преисполнился решимости как можно скорее купить перчатки.
Олдридж подал Доктору трость.
– Вы ведь так и не рассказали, как потеряли кисть.
– Нет, – ответил Доктор. – Не рассказал. Но если желаете знать, я сражался с Пиратом Душ, который ранил меня раскаленным клинком. Если бы лезвие не прижгло рану, думаю, вы бы уже имели дело со следующим Доктором. Конечно же, я смог абстрагироваться от боли лишь концентрацией сознания.
– Пираты Душ, – фыркнул Олдридж. – Этим тварям я никогда не оказываю услуг. Из принципа!
– Хм-м-м… – высказался Доктор, натягивая длинную шинель. Он мог бы сказать и «Вздор! Чепуха!», но эта крылатая фраза уже принадлежала кому-то другому.
Стрэнд был заполнен лоточниками и хищного вида детьми, которые ежедневно крутились вокруг лондонских притонов, следуя за денежными господами, будто железные опилки за магнитом. Раскрасневшиеся кутилы вывалились на улицу из печально известной пивной «Дог энд Дак». Если кто и заметил пожилого брюзгу, быстрым шагом идущего в сторону Черинг-Кросс, то не увидел в нем ничего странного, разве что он время от времени с удивлением поглядывал на свою левую руку, будто разговаривая с ней.
Артемис Фаул… Кто он такой? Заглянуть ему внутрь, чтобы ответить на этот вопрос, пытались многие, и ни у кого ничего не вышло. А причиной тому – необыкновенный ум Артемиса, щелкающий любые задачи как орешки.Лучший способ нарисовать достоверный портрет Артемиса Фаула – это рассказать о его первом преступном опыте, тем более что история данной авантюры получила ныне достаточную огласку. Предлагаемый ниже отчет составлен на основании личных бесед с участниками событий, они же – потерпевшие, и внимательный читатель, несомненно, заметит, что заставить их развязать языки было делом очень нелегким.История эта случилась несколько лет назад, на заре двадцать первого века, и началась она с того, что Артемис Фаул разработал изощреннейший план, который должен был вернуть его семейству былую славу.
Миру угрожает Армагеддон. Все люди на поверхности Земли будут уничтожены, если Опал Кобой, самой опасной преступнице в мире, удастся открыть Врата богини Дану. Артемис Фаул понял это почти сразу, когда поступило первое требование террористов выпустить пикси из тюрьмы. Ко всеобщему ужасу, все идет четко по плану Опал, и нарушить его у Артемиса нет никакой возможности, хотя бы потому, что Кобой просчитала все возможные ходы мальчика и сделала его частью своего чудовищного замысла.
Артемис Фаул — гений, это общеизвестный факт. Единственный человек, сумевший проникнуть в тайны волшебного народца. Наследник великой преступной империи Фаулов. Незаурядно и широко одаренный юноша. И при этом, по мнению многих, совершенно невыносимый тип. Впрочем, за те три года, что минули со времени его знакомства с волшебным народцем, у Артемиса появились друзья. Пройдя вместе с ним через огонь и воду, пережив путешествия во времени и в параллельные миры, они научились принимать его таким, какой он есть. Да и Артемис изменился.
Уже в тринадцать лет объект нашего рассмотрения, он же Артемис Фаул, демонстрировал поистине выдающиеся умственные способности (отметим, что последним подобным зарегистрированным случаем являлся Вольфганг Амадей Моцарт). Артемис с легкостью победил в онлайновом турнире по шахматам чемпиона Европы Эвана Кашогги, запатентовал более двадцати семи изобретений и одержал победу в конкурсе на лучший архитектурный проект нового оперного театра в Дублине. И это отнюдь не полный список его достижений. Кроме того, Артемис Фаул придумал и написал компьютерную программу, при помощи которой взломал систему охраны одного из швейцарских банков и перевел на свой счёт несколько миллионов долларов, подделал более дюжины полотен импрессионистов и ловким обманом выманил у волшебного народца весьма значительное количество золота.
«… Отчасти это была моя вина. Все мои планы, которые я прежде разрабатывал, были безукоризненны, однако даже самые великие гении иногда ошибаются – от ошибки не застрахован никто. И я должен исправить содеянное, иначе волшебной цивилизации грозит гибель. Да, я причинил волшебному народу немало бед, однако мы были соперниками, это было состязание интеллектов, и я вовсе не желал никому зла.Однако Элфи в чём-то права. Из-за меня страдают люди. Мой верный слуга, старый добрый Дворецки… Никогда не прощу себе того, что с ним случилось.
Мы предоставляем читателю самому судить о том, является ли данная книга чистой воды вымыслом или же содержит некоторую долю правды. Однако обстоятельства, при которых к нам попали эти материалы, заставляют задуматься. На первый взгляд в них не было ровным счётом ничего интригующего: в редакцию заявился неопрятный жирный коротышка, он размахивал кипой разнокалиберных бумаг и утверждал, что это, дескать, «совершенно секретные досье», добытые им с риском для жизни. В первый раз дальше секретаря он не прошёл.
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
Два землянина исследуют планету, где всем заправляют карлики — и это главная загадка планеты. Карлики создали города и заводы, заставили на них трудиться горбатых обезьян, но по уровню своего развития эти существа сами недалеко ушли от животных. В чём же заключается загадочный фактор, который позволил этой цивилизации подняться на высокую ступень технического развития?
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.