Первый День Службы - [207]

Когда Витька легонько под локоток повернул Светочку и повел в темноту кустов за рестораном, она лишь понимающе улыбнулась. Первый поцелуй жаден и долог. Как глоток «Жигулевского» пива в сахаре после недели странствий, только там одной клешней верблядей отгоняешь! Партнерша отдалась в объятия с готовностью. Однако лишь шаловливые ручки Шпалы, расстегнув пуговицы дубленки и взрыв изысканное тряпье, стали добираться до «берМУДского треугольника», испуганно отшатнулась:

— Ты что?

— Светочка, но я же не из тех мальчиков, которые жуют сопли возле кинотеатра. Я так не могу, мне нужно все!

Она потупилась, попятилась:

— Так ты только для этого со мной пошел?

В голосе послышался надрыв, близкие слезы.

— Свет, я истерики не переношу! Сделаем вид, что ничего не произошло и я провожу тебя до остановки. Хорошо?

Но не такова оказалась истинная дочь Евы, дабы удовольствоваться полупобедой! Соколова не ответила.

— Дай-ка я тебе слезки вытру, не порть свои красивые глазки… (Искомой влаги на ресницах не обнаружилось.) Ты не обижайся, Светуль, я не хотел тебя обидеть, — жалобным голосом выпрашивал у нее Витька прощения по дороге к остановке 103-го автобуса.

— Нет, ничего, — всхлипывала Светка, — просто я… Не хочу я, чтобы со мной так!

— Извини Света, черт меня принес к этому кинотеатру!

Соколова взглянула на него с мольбой:

— Причем здесь кинотеатр? Я же не «прости господи» какая-нибудь, я не могу так, Витя!

— Ладно, Свет, все, прости!

— Ну почему ты такой!!!

— Какой?

— Ведь можешь же ты меня проводить не до автобуса, а до дому, пешком?!

Вот это да! Так она действительно к Шпале неравнодушна! Юная суверенная красавица, чьей слезинки сей потрепанный жизненными штормами обормот не стоит!

— Светунь, за тобой хоть на край света!

Дорога до храма несравненной была долгая, а пешеходы не спешили. Успокоившись, интриганка отчаянно кокетничала и подзадоривала. Так что через каждый фонарь приходилось останавливаться и ее целовать. Целоваться Соколова сеструня умела и любила. Как пиявка. Губы отсосала! Переговорили обо всех пустяках на свете. Юное дарование кружило голову бездомному «хромому» волку розовыми мечтаниями вечного и легкого, как солнечные лучи, семейного счастья. Она явно нажимала на прелести верной долгой дружбы с разлукой, скитаниями, испытаниями и женитьбой в конце. Витька в этих приливах детских фантазий отмалчивался — тема не нравилась. Подружка понимала гордое безмолвие нашего траченного героя как обиду за навязчивость. Переходила на игривый тон. Затем поцелуи и все сначала! В конце концов Шпала смекнул, что отмолчаться не удастся. Но дорогие украшения сбивали с толку. Они со Светкой уже стояли недалеко от ее дома.

— Понимаешь, лапочка, меня могут упрятать и надолго! — прервал ухажер струю розового тумана земной скукой бытия. — За что — тебе знать необязательно. Да и… сама понимаешь, чем меньше посвященных — тем лучше! Или армия… Либо — либо! Все решится на днях. Выходит у нас с тобой единственная встреча…

Тогда собеседница погнала про разлуку. Шпала ей наобещал, что будут дружить. А у самого голова шла кругом — совсем запутался с этими бабами! Ну почему Витьке стоит остаться один на один с красивой девушкой и она сейчас же кажется ему самой лучшей? Шпала готов за ней в огонь и в воду! А потом оказывается с другой и все то же самое! Так какую же из них выбрать? И можно ли сотворить сей волевой акт вообще? Просто кошмар какой-то! Перед любой устоять совершенно невозможно, но Светка это что-то особенное! Цветок, распустившийся только на один день. Такой свежести он еще никогда не ощущал. Неужели же Гроздев опять, по чьему-то бездарному сценарию, обязан его упустить, отдать другому? Как Ларочку! Может, у него роль по жизни следующая: готовить, подогревать девушек для других?» «Договор об общественном согласии», сформулированный и отредактированный Светкой до последней запятой, следовало лишь скрепить «подписями обеих сторон», то бишь Витьке устно согласиться с предложенной ею версией их совместного счастливого будущего.

— Ну что ты все молчишь? — наконец cпросила его мнение Соколова, исчерпав запас красноречия и нарисовав с десяток различных сценариев идилий их будущего блаженства. Что-то полагалось отвечать.

— Не глупо ли для первого раза строить такие грандиозные прожекты грядущего, оставив впроголодь настоящее? — туманно начал отповедь эксперт. — Мы ведь друг друга практически не знаем! Вот ты говоришь: разлука, ожидания… А хотя бы представляешь себе реально, что значат минимальные два года врозь? Тебе сейчас пятнадцать?! Молодая и независимая, как Гвинея Бисау. Красивая. Все мальчишки заглядываются. Любовь — увлекательная, неизведанная страна, где каждый шаг — открытие! Не спорь, я знаю и не поверю… что в пятнадцать лет сводить парней с ума может уже надоесть! На вас, мадемуазель, временное затмение нашло. Облачко в ясную погоду. Так бывает! Перемыкает на чем-то одном. Хочется этого любой ценой! Ну и ладушки! Вот он я весь. Давай наслаждаться друг другом. Но зачем же нам обманывать себя насчет остального? Ведь для тебя свежий ухажер, каждая новая победа — все равно что Соколу или мне выиграть бой нокаутом при полном зале восторженной публики! Только чемпионат области первый! Бесподобный роковой Светик пробивает себе дорогу. Толпа восходящую суперзвезду еще не знает и потому особенно сражена. Ей сейчас можно любую лапшу на уши вешать! Самый волнующий, упоительный момент в судьбе кумира. Мощь сияния и высота полета нарастают! Помнишь, как ты стояла в клубе у стеночки и завидовала старшим девчонкам, мечтая перехватить хоть искорку адресованного им внимания? Так вот, настал твой черед, ты им всем теперь утрешь сопли!!! И пусть не надеются — пощады не будет! Да перестань, Свет, не поверю я. Сам боксер! Это значит уйти из спорта в наилучшей форме, когда