Первый человек в Риме. Том 2 - [48]

Его квестор оказался на редкость послушным и позволил Лукуллу делать все, что тот захочет. Они заплатили армии жалование, взяв деньги из хранилищ в Сиракузах. Лукулл оштрафовал всех неримлян Сицилии, как некогда бывший правитель Публий Луциний Нерва. Часть этих денег он потратил, чтобы нанять корабли.

На побережье Агригентума он попрощался со своими воинами, раздав им все до последнего сестерция. Теперь люди Лукулла представляли из себя кучу разношерстного сброда. Помимо италийских и римских ветеранов, там были воины из Кампании – около легиона – и пара когорт из Вифинии, Греции, Македонской Фессалии. У последних – своя история. Когда Лукулл потребовал солдат у царя Вифинии Никомеда, царь ответил, что у него нет людей, поскольку римские арендаторы превратили их в рабов. Довольно смелый намек на освобождение рабов наших италийских союзников – Никомед считал, что так же следует поступать и с рабами из жителей Вифинии. Тогда Лукулл напал на Никомеда и взял солдат силой.

Теперь все это воинство отправилось по домам. Отплыл и сам Лукулл.

Тут царь Трифон и его советник Ахенион осмелились выйти из стен Триокалы и снова начали грабить сицилийских крестьян. Они теперь абсолютно уверены в том, что победят в войне и смогут воплотить в жизнь свой девиз: "Не быть рабом, а иметь рабов". Пашни заброшены, города полны беженцев, Сицилия подобна Трое, проклятой богами.

Так началось правление Сервилия. Тому оставалось только жаловаться на судьбу в письмах к своему покровителю Агенобарбу.

Лукулл же вернулся в Рим и начал готовиться к неизбежному, когда Агенобарб призвал его к ответственности на суд за уничтожение римской собственности – особенно лагерей и осадных сооружений – Лукулл прикинулся дурачком и заявил, что полагал, мол, будто новый правитель захочет сделать все по-своему. Самым неприятным для Сервилия оказалось отсутствие армии. Но ведь Сервилий, приказав Лукуллу покинуть пост, не упомянул о войсках… Вот Лукулл и действовал по собственному усмотрению.

– Я оставил Гаю Сервилию чистую дощечку для записи его великих деяний, – заявил Лукулл на заседании Сената. – Гай Сервилий – из новых людей, а они предпочитают идти своим путем. Я думал, что поступаю во благо ему.

Не имея армии, Сервилий мало что сможет сделать в Сицилии. Сейчас в Италии набирает себе рекрутов Катулл Цезарь, так что вряд ли удастся набрать еще и армию для Сицилии. Ветераны Лукулла уже разбежались и вряд ли откликнутся – ведь их кошели полны и пока им есть на что жить.

Лукулл прекрасно понимал, что рискует быть наказанным. Думаю, однако, это его не особо волновало. Он получил немалое удовольствие, лишая Гая Сервилия возможностей снять плоды с не им взращенного сада. Зато он позаботился о сыновьях, так как знает наверняка, что Агенобарб и Авгур используют новый суд всадников по делам о государственной измене, созданный Сатурнином, чтобы начать процесс против Лукулла. Поэтому все, что мог, он перевел на имя старшего сына, Луция Лукулла, а младшего – тринадцатилетнего – отдал на усыновление в семью Теренциев Варронов, весьма богатую.

От Скавра я слышал, что Свинячий Пятачок / которого это касается очень близко, поскольку, если Лукулла осудят, ему придется забрать к себе свою скандально-известную сестру Метеллу Кальву/ рассказывал, будто оба мальчика дали обет отомстить Сервилию, как только достигнут совершеннолетия. Старший сын, Луций Лукулл-младший, воспринял все весьма болезненно. И не удивительно. Возможно, он похож на отца не только внешне. Амбиции же Лукулла общеизвестны.

Вот и все пока. Я буду держать тебя в курсе. Надеюсь хоть чем-то помочь с германцами, но не потому, что тебе нужна моя помощь, а из-за того, что не хочу упустить такое событие."

В апреле Гай Марий и Сулла получили известие, что германцы собрались и двинулись с земель атуатуков; в следующем месяце появился и сам Серторий с рассказом о том, что Бойорикс сумел объединить германцев в единый народ. Кимвры и прочие племена двинулись вдоль Рейна, тевтоны направились на юго-восток, к Моссе.

– Теперь ясно, что к осени германцы действительно доберутся до границ Италийской Галлии, – сделал вывод Марий. – Хотелось бы быть там лично, чтобы поприветствовать Бойорикса, когда он спустится к Афесису, но это нереально. Во-первых, мне нужно разобраться с тевтонами… Надеюсь, они прибудут раньше всех – им ведь не придется переправляться через горные цепи. Если мы сможем их разбить, у нас еще останется время, чтобы перехватить кимвров и Бойорикса прежде, чем те вступят на землю Италийской Галлии.

– Разве Катулл Цезарь не справится с этим сам? – спросил Маний Аквилий.

– Нет, – отрубил Марий.

Позже, наедине с Суллой, он более определенно высказался о своих сомнениях насчет шансов младшего консула в схватке с Бойориксом. Пусть Квинт Лутаций ведет свою армию лучше к северу от Афесиса.

– У него шесть легионов, которые он будет натаскивать всю весну и лето. Но он – не командир. Нужно надеяться, что Тевтобод явится раньше; тогда мы разобьем его, пересечем Альпы и присоединимся к Катуллу Цезарю до того, как Бойорикс достигнет озера Бенакус.