Первый американец, Загадка индейцев доколумбовой эпохи - [43]

После того как на протяжении многих десятилетий искусство мумифицирования считалось неразрешимым секретом древних египтян, сегодня мы знаем о нем почти все. Прежде всего, нам известно, что нередко чрезмерная обработка химикалиями не столько способствовала консервации, сколько разрушала тело. Нам известно также, что для хорошей сохранности большее значение, чем обработка, имела сухость и стерильность помещений, в которых должны были храниться мумии. В Египте мы имели многочисленные примеры того, как тела бедняков, родственникам которых было не по средствам мумифицирование и которые поэтому просто закапывались в песок, сохранялись лучше, чем трупы, подвергшиеся дорогостоящей обработке. Важно отметить: ни одному египтологу ни разу не пришло в голову называть такие непрепарированные тела, на скелетах которых сохранилась высохшая мускульная ткань, как-нибудь иначе, чем "мумия". Точно так же, не колеблясь, мы называем "мумиями" тела, обнаруженные в европейских катакомбах, в монастыре капуцинов в Палермо на острове Сицилия или в свинцовых погребах собора в Бремене. "Большой Брокгауз" дает следующее определение понятия "мумия": "Труп, защищенный от разложения путем естественного высушивания или искусственной обработки".

Отсюда следует, что нет абсолютно никаких оснований называть как-то иначе тела людей доколумбовой эпохи, обнаруженные на Юго-Западе Соединенных Штатов, которые благодаря в высшей степени благоприятному климату и почвенным условиям сохранились в таком состоянии, что можно легко распознать их лица, волосы, кожу. Тем более что у некоторых племен такие тщательно производившиеся захоронения были связаны с верой в загробную жизнь. Иначе были бы совершенно бессмысленны часто встречающиеся в таких захоронениях богатые предметы обихода, утварь, оружие, украшения, В них попадались даже мумии собак. О том, что они не были просто небрежно брошены в землю и зарыты, свидетельствует не только то, как они уложены в могилах. Рядом с двумя собаками, одна из которых очень напоминает современного спаниеля, были найдены, например, две заботливо положенные оленьи кости, окрашенные в красный цвет - еда на время путешествия в неизвестность. Мумия желтого колли, также найденная в одной из могил, даже удостоилась приза - так называемой "Голубой ленты" - на выставке собак, проходившей в Бостоне.

Вполне естественно, что было найдено гораздо больше скелетов, чем мумий. Ведь идеальные условия для консервации существуют далеко не везде.

Способы захоронения у индейцев доколумбовой эпохи на одном лишь Юго-Западе столь же разнообразны, как и их религиозные представления. Здесь мы не касаемся этого предмета, поскольку археологи обнаружили обескураживающее многообразие таких способов и в восточной части Соединенных Штатов, в стране строителей (напомним находки скелетов, сделанные Томасом Джеф-ферсоном). Практически невозможно в рамках данной книги пытаться привести все имеющиеся на этот счет данные. Существует такое количество отдельных находок, разбросанных по всему необъятному континенту, что понять здесь друг друга могут только специалисты. И хотя установить определенный порядок и проследить развитие удается лишь для очень коротких отрезков времени, отдельные вспышки озарения тем не менее помогают осветить события, разыгрывавшиеся на доисторической сцене.

Но что может сказать археолог, если, например, он находит могилу, заполненную одними только черепами, - только грудой черепов и никаких следов принадлежавших этим черепам скелетов? Что может он сказать, если в совершенно другом месте обнаруживает только скелеты и при них ни одного черепа, причем находки, сделанные в этих местах, никак не связаны между собой? Или что можно сказать о мужчине, который совершенно явно после его смерти был сначала разрезан точно по талии на две части, а затем заботливо сшит?

Очевидно, совсем необычные обстоятельства предшествовали появлению "захоронения рук". Эрл. X. Моррис обнаружил его в пещере Тсеахатсо, неподалеку от "Пещеры мумий". Его жена следующим образом описывает это открытие:

"Дело обстояло так: на дне могилы на чистой подстилке из травы лежали кисти обеих рук и предплечий взрослого человека. Кости удерживались вместе ссохшимпся сухожилиями. Ладони рук были обращены вверх. И это было все, что удалось там найти из частей человеческого тела. Отрезанные локти соприкасались со стенками могилы. Два углубления по другую сторону разделявшей их стенки были пусты. Это доказывало, что захоронение в том виде, как оно было обнаружено, было нетронутым. Более того, в нем имелась похоронная утварь. И здесь проявилась почти комическая сторона этого обстоятельства. Провожая эти руки в последний путь, кто-то заботливо положил им в дорогу видневшиеся из земли две пары превосходно сплетенных сандалий, украшенных красным и черным орнаментом. Это были не перчатки, а сандалии! Поверх сандалий лежали три ожерелья. Два из них имели подвески из раковины морского моллюска галиотиса, тогда как третье являлось единственным в своем роде произведением мастера. Оно состояло из восемнадцати колец, сделанных из раковин. Каждое кольцо имело в диаметре 7,5 см и было так закреплено на ремешке, что немного заходило на следующее. Украшение было чрезвычайно красиво. Но вместе с тем оно представляло собой ожерелье, а не браслет! Кроме того, там находилась корзинка, доверху наполненная продолговатыми, имевшими форму полумесяца жемчужинами, еще одна корзина, большего размера, которая прикрывала собой все находящиеся в могиле предметы, и, наконец, самое бессмысленное, что можно было придумать, - гигантская каменная трубка. Сандалии без ног, ожерелье без шеи и курительная трубка без рта - воистину какая-то чертовщина".