Первые в космосе. Как СССР победил США - [27]

К моменту этой аварии в Советском Союзе уже состоялся один успешный орбитальный полет, и готовился новый старт. Для американцев не было секретом, что после второго успешного пуска Советы были намерены отправить на орбиту человека. И хотя они «сильно сомневались в русском успехе», тем не менее, как и мы, спешили и назначили на 21 ноября свой первый квалификационный пуск. Он состоялся с мыса Канаверал в присутствии многочисленных зрителей и прессы. На их глазах и разыгрался весьма интересный «спектакль».

Да, кстати. Я не успел обратить внимание читателей на тот немаловажный факт, что программа «Меркурий» была абсолютно «прозрачной» для общественности, и каждый шаг, который делали американские ракетчики, оперативно и подробно освещался средствами массовой информации. В отличие от Советского Союза, где сообщалось только о наших успехах, и то постфактум.

Но вернемся к событиям на мысе Канаверал. Первый квалификационный пуск оказался неудачным. Ракета поднялась над землей только на 5 сантиметров, когда из-за несинхронного отсоединения отрывных разъемов отключился двигатель. Носитель «сел» стабилизаторами на стартовый стол.

Дальнейшие события происходили практически в точном соответствии циклограмме полета. Только было это все не в воздухе, а на Земле. Через 10 секунд после отключения двигателя должна была сработать система аварийного спасения. Но датчик показывал большие перегрузки, поэтому система не сработала. А вот ферма, на которой она находилась, отстрелилась в заданное время.

Затем сработала парашютная система. Так как датчики «не почувствовали» наполнения купола парашюта воздухом, был выпущен и запасной парашют. Они наполнились воздухом и того и гляди могли завалить ракету. К счастью, она устояла.

На следующий день, когда разрядились аккумуляторы системы подрыва, «Редстоун» сняли со стола. Для того чтобы не допустить повторения данной ситуации, логику работы системы немного изменили. Теперь двигатель не мог отключиться, если в камере сгорания было нормальное давление.

А поврежденную капсулу отремонтировали и повторно запустили 19 декабря 1960 года. В основном, задачи пуска были выполнены. Правда, двигатель отключился на три секунды позже, чем планировалось. В результате капсула поднялась на высоту 210 километров, а не 190, и при входе в атмосферу перегрузки были на одну единицу выше, чем рассчитывалось. Но в остальном все было нормально.

До конца 1960 года больше испытательных пусков по программе «Меркурий» не производилось.

ГЛАВА VIII Накануне

К началу 1961 года соревнование между советскими и американскими конструкторами, носившее до этого «позиционный характер», вступило в завершающую стадию. Чем ближе был результат, тем ожесточеннее становилось соперничество. Никто не хотел уступать и делал все, чтобы опередить соперника. Тем более что Новый год конкуренты встретили, находясь практически в равных условиях.

Если раньше, повествуя о подготовке к первому полету человека, я сначала рассказывал о том, что происходило в Советском Союзе, а потом о том, что делалось в США, то в дальнейшем я буду говорить о происходящих событиях в хронологическом порядке. Мне кажется, что так будет проще «следить» за борьбой, развернувшейся «на финише». И понять, чего стоила нам победа.

Итак, и мы, и американцы имели в своем распоряжении корабли, на которых предстояло лететь в космос, и ракеты, которые могли доставить эти корабли на орбиту. Были готовы к полету космонавты и астронавты.

14 января 1961 года Главная медицинская комиссия впервые рассмотрела готовность к полёту первых советских кандидатов. Как уже говорилось, шестеро кандидатов были выделены в особую группу, готовившуюся по ускоренной программе. Медики дали «добро» для участия в полёте всей «шестерки»: Валерию Быковскому, Юрию Гагарину, Григорию Нелюбову, Андрияну Николаеву, Павлу Поповичу и Герману Титову.

17 и 18 января все шестеро сдавали экзамены.

Председателем комиссии был помощник Главнокомандующего ВВС по космосу, генерал-лейтенант авиации Николай Петрович Каманин, членами комиссии – начальник медицинской службы ВВС – заместитель начальника Главного военно-медицинского управления, генерал-майор медицинской службы Александр Николаевич Бабийчук, начальник Государственного научно-исследовательского института авиационной и космической медицины Министерства обороны СССР, генерал-лейтенант медицинской службы Ювеналий Михайлович Волынкин, заместитель начальника института авиационной и космической медицины по политчасти, генерал-лейтенант Василий Яковлевич Клоков, начальник управления – заместитель начальника института авиационной и космической медицины, полковник медицинской службы Владимир Иванович Яздовский, начальник Центра подготовки космонавтов Евгений Анатольевич Карпов, академик АН СССР Норайр Мартиросович Сисакян, представитель ОКБ-1 Константин Петрович Феоктистов, летчик-испытатель Марк Лазаревич Галлай.

Почти все кандидаты сдали экзамены на «отлично». Лишь Быковский и Нелюбов получили по одной «четверке».

25 января 1961 года все шестеро были официально назначены на должность космонавтов и получили квалификацию «космонавт ВВС».