Первые боги - [43]

Мал удивился – Гор умолчал об этом во время рассказа за пиршественным столом. Принц вспомнил Елену, какой она встретила его после боя: бледную, дрожащую, как лист на ветру.

– Отчего она заболела?

– Вчера она жаловалась на боль в глазах и целый день не покидала дворец. Все это время я была вместе с ней. Ночью из глаз Елены потекли слезы, а ранним утром во время молитвы ее охватил жар.

– Бог ей в помощь. Позаботься и ты о ней, Лия, – сказал Мал и покинул каюту.

Он решил поехать по дороге вдоль реки, и Сейт-Акх не стал его отговаривать. Мал стремился к уединению. Мысли о Маргарите, всплывшие из глубин памяти, вынудили его покинуть корабль. Он хотел уйти как можно дальше от Елены и Лии, – они заставляли его вспоминать об утраченной возлюбленной, одна необыкновенной живостью, вторая – юностью, спокойствием и еще чем-то, о чем Мал пока не догадывался. Мал хотел облачиться в доспехи, но Сейт-Акх, убедил его в том, что это лишняя предосторожность. Вместо доспехов он вручил ему зеленый плащ с вышитом на нем изображением змея.

– Я знаю, – добавил жрец, – что сейчас ни меч, ни стрела, ни копье не коснутся тебя, Змеиный князь.

– Откуда ты все знаешь?

– Я знаю лишь то, что надлежит знать о твоей судьбе, и судьбах тех людей, которых ведут первые боги этой земли. Этому знанию я обязан самим богам. Каждую ночь они говорят со мной, потому как я – слуга их.

– Получается, что ты служишь не только богу Амуну, – удивился Мал.

– Я служу богам, и Амун – один из них.

– Разве это возможно? – Мал не ожидал услышать подобных слов от человека, которого называют первым жрецом бога Амуна. – Ведь в каждом королевстве подданные служат одному государю, а не двум и не трем…

– Государи всего лишь правят людьми, собравшимися на маленьких кусочках земли. Но как может один бог править таким большим миром, как наш?! Это все равно, что вообразить, будто для всех людей достаточно одного государя. Ведь царей на земле много – также много и богов на небе.

Ум Мала не поспевал за логикой Сейт-Акха. Он не получил ответа на свой вопрос. На самом деле, он не понимал, как можно служить двум государям в том случае, если их интересы не совпадают.

Сейт-Акх пообещал Малу вернуться к этому разговору. Он посоветовал взять с собой кого-нибудь для того, чтобы нести съестные припасы. Мал выбрал Сехмена – одного из матросов, изгнанных с корабля Аузахетом. До тех пор он был вторым человеком на корабле. Ему было около двадцати пяти. Он был приземист и малоподвижен, отчего его легко можно было счесть за лентяя. Сехмен сетовал, что Аузахет выгнал его, так и не увидев в деле – ведь нет никого в Египте, кто умеет так искусно чинить паруса, истрепавшиеся в морской буре. Когда он сказал об этом капитану, тот объявил, что они идут по Нилу, где не бывает бурь, и в Сехмене никакой надобности нет. Но египтянин так хотел отправиться в плавание, что пришел просить Мала взять его с собой. Принц объяснил ему, что он не вправе влиять на решение Аузахета и предложил Сехмену пойти к нему в услужение. Египтянин, подумав, согласился, но без особой радости. Мал велел новому слуге отправиться на постоялый двор, куда его в свое время привел Хуфтор, и где он в первый раз останавливался в Айе, распорядившись приобрести жареного мяса и сок ивового дерева, подслащенного медом. Это была та самая пища, которую когда-то предпочитал Морквард, а теперь ее полюбил и Мал.

Они покинули Айю раньше корабля, рассчитывая на то, что он догонит их в пути. Мал скакал по дороге, пролегающей вдоль берега. Горожане не позволили ему уехать одному и отправили вместе с ним всадников. Мал ехал впереди, а конный отряд следовал позади. Короткий разговор с Сейт-Акхом заставил принца задуматься. Если верить его словам, у египтян было множество богов.

– Как они выходят из положения, когда им приходиться делать выбор в пользу кого-нибудь из богов? Ведь если человек служит одному из них, то ему ничего не останется делать, как служить ему при любых обстоятельствах. Стоит ему предать бога, как человек потеряет поддержку своего господина, подобно тому, как подданный одного государя, переходя в услужение другому, становится изменником. Нельзя служить двум господам, – рано или поздно их интересы пойдут наперекор друг другу. Морквард пытался служить и Пепину, и Гербранду. Поначалу он не предавал одного в угоду другому, пока их интересы совпадали, но, в конце концов, и ему пришлось отречься от обоих. Сейчас мои интересы и «сияющих» богов текут по одному руслу, поэтому я веду себя так же, как Морквард. Я поклоняюсь Христу, ищу его обитель, следуя миссии рыцаря Филиппа, но войти в нее смогу, только оставаясь змеем. Чудовище и я слились воедино, и змеиная неуязвимость дана мне другим богом. Но для чего? Чтобы исполнить его волю. Противоречит ли воля змеиных богов закону, установленному Христом? Ведь мне пришлось проливать чужую кровь, и тут Елена права: я превратился в безжалостного убийцу. Но и крестоносцам приходится убивать сарацин, а сарацины – враги христиан. Так что мне не в чем себя упрекнуть. Я не поклонялся чужим богам, а всего лишь вступил с ними в сделку – мне была нужна неуязвимость для свершения святого дела. И вот как раз здесь скрывается противоречие. Но, быть может, первые боги тоже хотят, чтобы я нашел обитель Христа ради исцеления мира от страданий.