Перворожденный - [48]

– В мою старую комнату, отец, – с видимым смущением отвечал принц. – Герматия и я… Мы в последнее время не живем вместе, – жестко закончил он.

Ситэл удивленно поднял седую бровь.

– Ты не завоюешь сердца женщины, оставив ее одну, – посоветовал он.

– Мне нужно время на размышление, – возразил Ситас и, отрывисто пожелав отцу доброй ночи, ушел к себе.

Когда стихли его шаги, эхом отдававшиеся в коридоре, Ситэл вздохнул. То, что Ситас и Герматия по какой-то причине поссорились, беспокоило его больше, чем необходимость посадить Мирителисину за решетку. Он знал своего сына и знал невестку. Оба были слишком гордыми, слишком несгибаемыми. Любая размолвка между ними со временем только усилится. Это нехорошо. Роду Сильваноса требовалось обеспечить продолжение – у них должны быть дети. Ситэл решил, что необходимо что-то предпринять.

Тело Пророка сотряс продолжительный зевок. Во всяком случае, сейчас он думал только о своей собственной кровати, о своей жене и о сне.

Прошло несколько недель после мятежа на Рынке, и как-то поздней ночью патруль из четырех королевских гвардейцев, проходя мимо храма Квенести Па, заметил на ступенях тело. Двое воинов подбежали и, перевернув его лицом вверх, в изумлении узнали в мертвом эльфе Нортифинтаса, одного из своих товарищей. Он отправился в западные земли вместе с другими сорока девятью воинами, от которых не было вестей уже больше двух недель.

Ночной патруль спешно доставил тело погибшего во дворец Квинари. По дороге к ним присоединились другие отряды, и к тому времени, когда группа достигла главных ворот дворца, она насчитывала уже более тридцати человек.

Станкатан, мажордом, поднялся на яростный стук гвардейцев, открыл дверь и появился в проеме, высоко подняв шипящую масляную лампу.

– Кто здесь? – осипшим со сна голосом спросил Станкатан.

Офицер, обнаруживший Нортифинтаса, объяснил, что произошло. Станкатан побледнел, взглянув на тело, которое воины несли на плечах.

– Я позову принца Ситаса, – решил он и поспешил в холостяцкие покои своего молодого господина.

В открытую дверь он увидел принца, уснувшего за столом. Пожилой эльф покачал головой. Все знали, что принц Ситас и его жена живут раздельно, и это печалило старого слугу.

– Высочайший, – позвал он, осторожно дотрагиваясь до плеча принца, – Высочайший, проснись, случилось… несчастье.

Ситас резко поднял голову:

– Что? Что произошло?

– Ночной дозор нашел на улице мертвого воина. Похоже, он из числа тех, кого Пророк послал в поход несколько недель назад.

Ситас поднялся, отшвырнув стул, еще не совсем очнувшись ото сна.

– Как же это могло произойти? – спросил он и несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя. Затем, оправив помятую во сне одежду, сказал: – Пойду поговорю с воинами.

Управитель привел Ситаса к главному входу, где командир ночного патруля рассказал о находке.

– Покажите тело, – велел Ситас.

Воины бережно опустили свою ношу на ступени. На теле Нортифинтаса виднелись многочисленные ножевые ранения и следы ударов дубиной, которые, очевидно, и явились причиной смерти.

Ситас обвел взглядом мрачные, озабоченные лица.

– Отнесите тело на чердак и оставьте там. Может быть, завтра ученые жрецы выяснят, что произошло, – понизив голос, приказал он.

Четыре гвардейца взвалили Нортифинтаса на плечи и поднялись по ступеням. Станкатан проводил их на чердак дворца, и когда они вернулись, Ситас отпустил воинов и приказал управителю:

– Когда Пророк проснется, сразу же сообщи ему о случившемся. И пошли кого-нибудь за мной.

– Будет исполнено, Высочайший.

Наступил холодный рассвет, ветер гнал с севера серые тучи. Ситас и его отец сидели у стола, на котором лежало тело Нортифинтаса. Всех посторонних отослали с чердака.

Ситэл, склонившись над умершим, принялся тщательно обследовать его одежду. Он прощупал каждый шов, заглянул во все карманы, даже поискал в волосах мертвеца. В конце концов, Ситас не выдержал:

– Что ты делаешь, отец?

– Я знаю, что капитан Кориамис не отправил бы этого воина домой без послания для меня.

– Почему ты думаешь, что его прислал капитан? Может, он дезертир.

– Только не он, – поднялся Ситэл. – Он был доблестным воином. К тому же, будучи дезертиром, он бы не возвратился в Сильваност. – При этих словах Ситэл замер и, схватив фонарь, освещавший чердак, поднес его к талии погибшего воина.

– Вот оно! – Пророк поспешно сунул фонарь в руки сыну и, расстегнув пояс, протянул его Ситасу. – Видишь это?

Ситас пристально взглянул на оборотную сторону пояса. На темной коже явно было что-то написано, но буквы не складывались в слова.

– Не понимаю! – воскликнул Ситас. – Я вижу надпись, но это какая-то тарабарщина.

Ситэл отстегнул от пояса пустые ножны и осторожно положил их на грудь мертвого, затем свернул пояс и спрятал его себе под одежду.

– Тебе еще многому предстоит научиться, таким вещам, что приходят только с опытом. Пойдем со мной, я покажу тебе, как мертвые могут говорить с живыми без всякого волшебства.

Спустившись с чердака, они встретили толпу придворных и слуг, ожидавших появления двух самых важных эльфов Сильваноста. Ситэл коротко велел всем возвращаться к работе, а сам вместе с сыном направился в Звездную Башню.