Первоисточник - [5]

Дыхание девочки было спокойным и размеренным. Чуть бледноватое лицо, обрамленное лежащими в беспорядке каштановыми волосами, расслаблено и умиротворено. С тех пор, как Гермиона развела бурную деятельность по подготовке к экзаменам, в таком состоянии ее можно было увидеть крайне редко. Глядя на мирно спящую подругу, Гарри перебирал воспоминания о прошедших событиях.

Разговор с отказавшейся их выслушать МакГонагалл. Попытка Невилла помешать сокурсникам и обездвижившее его заклинание. Жертва Рона. Теплые объятия Гермионы и ее решимость идти до конца. Неподвижно лежащая фигурка с застывшим лицом. Ужас от осознания произошедшего. Ненависть и жажда мести. Невероятная радость и облегчение при виде живой девочки. Разговор с директором.

Гарри нахмурился. Рассуждения директора о любви и даруемой ей защите оставили больше вопросов, чем ответов. Точнее, оставили одни только вопросы без каких-либо ответов. О какой защите вообще идет речь? Единственный раз, когда Квиррелл был достаточно близко — это когда он тащил его к зеркалу, схватив за мантию. Его самого он даже не дотронулся. Уже после того, как заклинание Гермионы сразило одержимого, и из него вышла черная дымка, его кожа стала оплывать и отслаиваться, как иногда бывало на уроке зельеварения при контакте с чем-нибудь неверно сваренным. И Гарри никак не мог быть причиной подобных... изменений, произошедших с профессором. Он ведь не имел даже возможности воспользоваться магией! Похоже, директор имел свою собственную версию произошедшего, и был в ней абсолютно уверен. Стоит ли разубеждать его, и рассказать, как все было на самом деле? Наверно нет. Ведь тогда им придется отвечать за содеянное.

Подумав о совершенном Гермионой убийстве, Гарри понял, что совершенно не переживает по поводу смерти Квиррелла. Желание отомстить Волдеморту никуда не делось, и продавшегося ему профессора было ничуть не жаль. В конце концов, он совершенно не колебался, получив приказ «избавиться» от девочки, да и самого Гарри не оставил бы в живых, пожелай того хозяин.

Кстати, он же ничего не сказал Дамблдору о Волдеморте! И при этом директор уверенно говорил об одержимости вероломного профессора. Гермиона была не в состоянии что-либо сообщить, если до сих пор не пришла в себя. Сам Квиррелл тоже... не в состоянии... рассказать о произошедшем. Так откуда Дамблдору известно о присутствии Волдеморта? Может быть... он знал об этом? Знал и позволял Волдеморту разгуливать по замку? Знал, что тот охотится за философским камнем, и то, что три первокурсника попытаются его остановить?

Никаких других правдоподобных объяснений знанию директора придумать не удалось. Разве что, у него была возможность наблюдать за происходящим в коридоре. Наблюдать, и при этом никак не вмешиваться... Кстати, во время разговора с Гарри, директор выглядел ничуть не озабоченным произошедшими событиями. Словно все шло так, как надо...

Размышления мальчика были прерваны вошедшей мадам Помфри. Осмотрев Гарри и проснувшуюся к тому моменту Гермиону, она удовлетворенно объявила, что здоровье детей в полном порядке. Однако восстановление после магического истощения по-прежнему требует наблюдения колдомедика, и им придется провести в Хогвартсе еще несколько дней. Постельный режим больше не требуется, но два раза в день они должны приходить к ней на осмотр, и ночевать им лучше в больничном крыле. Применять магию пока нельзя. «Директор уверял в вашем благоразумии, но не вынуждайте меня конфисковывать у вас палочки».

— И еще, — добавила она напоследок. — Профессор Дамблдор хотел поговорить с вами, так что не уходите пока никуда, — с этими словами, колдомедик оставила их одних.

Впрочем, директор Хогвартса почти сразу же пришел ей на смену.

— Мистер Поттер, мисс Грейнджер, приятно видеть, что вы идете на поправку. Полагаю, у вас остались ко мне некоторые вопросы?

К разочарованию Гарри, Дамблдор так и не сказал, почему Волдеморт хотел убить его десять с половиной лет назад. «Когда ты будешь готов, Гарри» — вот и весь ответ. Директор подтвердил слова Квиррелла о Снейпе, рассказал о его ненависти к Джеймсу Поттеру, о спасении последним жизни зельевара и, наконец, о мантии-невидимке.

— Сэр, еще один вопрос... что с философским камнем?

— Я рад, что ты спросил. Одна из моих лучших идей, должен заметить. Видите ли, я спрятал камень внутри зеркала Еиналеж, и тот, кто хочет найти его — именно найти, а не использовать, — сможет достать его оттуда, иначе же, он увидит себя создающим горы золота и пьющим эликсир жизни. Конечно, когда зеркало разбилось, с извлечением камня оттуда возникнут некоторые трудности, но они вполне преодолимы, и Николас сможет получить свое сокровище в целостности и сохранности... Ладно, довольно об этом. Давайте перейдем к более интересным вещам. Мадам Помфри уже сообщила мне об изменениях в режиме, и от себя хочу добавить, что вы вольны гулять по замку и его территории. Негоже сидеть взаперти в столь прекрасную погоду, — жизнерадостно улыбнулся директор. — Домой вы сможете вернуться примерно через неделю. Полагаю, твоя сова, Гарри, с удовольствием доставит вашим родным приятные новости.