Первогодки - [46]
— Ты знаешь, что с тобой сделает Коромыслов? — в угрожающем тоне продолжал Павел. — А я?.. Я, Чижик-пыжик, выброшу тебя из вертолета.
Сергей молчал. Таня и летчик Костя с интересом смотрели на него.
— Вот что, — не просил — приказывал Павел, — ступай назад и без этого дела не возвращайся.
Сергей хотел было развернуться на сто восемьдесят градусов и вернуться в буфет, но поймал на себе взгляд девушки. В нем было и любопытство — чего, мол, человек стоит, но в то же время взгляд ее подзадоривал — держись, солдат, не поддавайся!
«А действительно, с какой стати я должен выпрашивать для кого-то бутылку? — подумал Сергей. — Что в Павле или Коромыслове такого, чего нет во мне? «Посажу в вертолет… выброшу»… Кто он такой? Есть начальник аэропорта, диспетчер, а они сказали — полетишь». Сергей набрал полную грудь сухого, горячего воздуха и выпалил в лицо Павлу:
— Тебе надо — иди и выпрашивай, а потом… алкоголь — яд и ведет к медленной смерти.
— Браво! — воскликнула девушка и захлопала в ладоши.
В Сергее что-то перевернулось от этого возгласа. Он выпрямился, смотрел перед собой смелее. А Константин расхохотался, да так, что кудри затряслись на его голове.
— К медленной смерти… Так нашему Павлу некуда торопиться. Ха-ха-ха! Один — ноль в пользу вооруженных сил.
Павел изменился в лице, недобро усмехнулся:
— Ты еще пожалеешь об этом, салага!
Сказано это было громко, оскорбительным тоном, и теперь смолчать Сергей не мог. Не задумываясь о последствиях, он кинулся на обидчика, но Павел схватил его за борт кителя. С треском оторвалась и упала в пыль пуговица. Испуганно вскрикнула Таня, но между ними вклинился Костя.
— Эй, петухи! Не стыдно?
Павел раздувал ноздри, тяжело дышал, а Константин, обращаясь только к нему, произнес:
— Эх, Павел, я думал, ты умнее!..
Сергей поправил на голове фуражку и перехватил взгляд Тани. Она с явной симпатией смотрела на него.
Заходя на второй круг, вертолет заложил крутой вираж, и все в нем задрожало крупной дрожью: металлические скамейки вдоль бортов, деревянные ящики Пашкиного груза на полу, каждая заклепка в обшивке. Почувствовал дрожь во всем теле и Сергей, но не от вибрации, а от нетерпения, ибо сквозь стекло иллюминатора никак не мог разглядеть зверя.
Что за досада! Волка видела даже Таня. Теперь Сергей знал, что она студентка-старшекурсница и летит на практику в геологоразведочную партию. Она приникла к соседнему иллюминатору и, поминутно оглядываясь, возбужденно тыкала пальцем в стекло. Длинные волосы падали ей на лицо, и она резкими, нервными движениями рук откидывала их назад.
Павел пригнулся к одному из иллюминаторов, хищно изогнув дугой спину, а сильные пальцы его деловито вгоняли в вороненые стволы «ижевки» бронзовые цилиндрики патронов.
Полный и, как казалось на земле Сергею, неповоротливый борттехник Федя сноровисто отвинтил и сдвинул в сторону дверь.
Ворвавшимся потоком воздуха всех мотнуло к борту, колоколом подняло платье девушки. Стыдливо оглянувшись, она обеими руками прижала его к ногам.
Сергей метнулся к дверному проему, но борттехник загородил ему дорогу. Из пилотской кабины, держа в руках новенькое охотничье ружье-автомат, появился второй пилот — Костя.
Вместе с Павлом они опустились на колени перед раскрытой дверью.
Для страховки борттехник прицепил к их поясам карабинчики с длинными тонкими тросиками.
Только теперь из-за спин стрелков разглядел волка и Сергей. Даже сверху, с высоты двадцати — тридцати метров, было видно, какое это могучее животное. Короткими упругими прыжками он пытался уйти от погони. Надсадный вибрирующий грохот и свист винтов крылатой машины заставляли его все чаще и чаще оглядываться. Иногда волк шарахался в сторону и на какое-то время пропадал из поля зрения. Но первый пилот был опытен, умело маневрировал машиной, и зверь снова попадал под прицел.
«Чего они медлят?» — в Сергее проснулся охотничий азарт. Он умолял в душе Костю и даже Павла, которого час назад в аэропорту ненавидел всей душой, скорей открыть стрельбу. Сергею казалось, что, будь у него ружье, он бы давно выстрелил и сразил волка.
— Стреляйте, стреляйте! — кричал Сергей, но из-за шума его, конечно, не слышали.
Чижиков не понял, отчего к стрелкам бросилась Таня. Она что-то кричала, цеплялась то за ружье Павла, то за автомат Константина, но они дружно отталкивали ее. Сумасбродная девчонка! И когда борттехник Федя схватил ее за руки и потащил от двери, Сергей хотел помочь ему, но наткнулся на такой, полный ненависти взгляд девушки, что немедленно опустил руки. За что она на него так? Но думать было некогда. Все его мысли переключились на охоту.
Между тем вертолет снизился. Тень от машины накрыла волка, и в какой-то момент он подпрыгнул, перевернулся в воздухе, мелькнув всеми лапами, оскалил зубы, но перед могуществом техники был бессилен.
Загремели выстрелы. Сергей видел, как волк на бегу споткнулся, перекувыркнулся через голову и, вытягиваясь во весь рост, заскреб задними лапами землю.
Вскочив с колен, что-то восторженно закричали и Павел, и Костя, и Федя. Удачливым охотником ощущал себя и Сергей.
Не дождавшись, когда борттехник установит стремянку, он спрыгнул на землю и кинулся к тому месту, где по его расчетам лежал убитый волк.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.
Автор публикуемых ниже воспоминаний в течение пяти лет (1924—1928) работал в детской колонии имени М. Горького в качестве помощника А. С. Макаренко — сначала по сельскому хозяйству, а затем по всей производственной части. Тесно был связан автор записок с А. С. Макаренко и в последующие годы. В «Педагогической поэме» Н. Э. Фере изображен под именем агронома Эдуарда Николаевича Шере. В своих воспоминаниях автор приводит подлинные фамилии колонистов и работников колонии имени М. Горького, указывая в скобках имена, под которыми они известны читателям «Педагогической поэмы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.