Первогодки - [44]
Место у окна было выгодно еще тем, что оно давало возможность наблюдать за миловидной девушкой лет восемнадцати. Глаза у нее блестели, ресницы тревожно и радостно вздрагивали. И было отчего вздрагивать этим густым черным ресницам. За ней наперебой ухаживали двое молодых парней. Оба были, как на подбор, высокими, крепкого сложения. Один из них в изрядно потертых джинсах, зеленой армейской рубашке с засученными по локоть рукавами и белой пляжной кепочке с намалеванной на ней синей краской пальмой и надписью «Сочи». На его загорелом лице белизной выделялись зубы. Он жестикулировал руками, хохотал, играл быстрыми светлыми глазами, заставляя девушку то заливисто смеяться, то испуганно таращить глаза. «Ну, Паша», — часто повторяла она имя, и в зависимости от его рассказа в голосе девушки звучали то восторженные, то испуганные интонации.
Второй был черноволос, в щеголеватой форменке с погонами летчика гражданской авиации, но без фуражки. Разговаривая, он пристально глядел на девушку, а на шутки товарища снисходительно улыбался. Все трое прятались в узкой полоске тени, что еще оставалась за стеной здания прямо перед окнами буфета.
Речь у них шла о полетах и о погоде. Чижиков схватывал отдельные слова и даже фразы.
— Ну и жарища, — говорил парень в армейской рубашке. — Как на экваторе.
— Между прочим, когда я был на экваторе… — быстро подхватил черноволосый летчик.
— А ты, Костя, был на экваторе? — с изумлением перебила его девушка.
— Мы, летчики, — с тонкой усмешкой на губах проговорил Костя, — перелетные птицы…
— «Только быт наш одним нехорош, — дурашливо затянул Павел. — На земле не успели жениться, а на небе жены не найдешь…» — И он тут же с ходу переменил тему: — Танечка, хочешь увидеть охоту? Настоящую волчью охоту с вертолета?
— Ты шутишь. Охота с вертолета запрещена. Даже я знаю. — Девушка пожала темными от загара плечами. — Это просто невозможно.
— Для нас и невозможное — возможно! — Павел гордо откинул назад голову. — Не веришь? Давай спорить. На поцелуй. Идет?
— Не люблю спорить, — девушка замахала рукой. — Но вы обманываете.
— Обманываем? Костя, подтверди. Сейчас центральный диспетчерский пункт даст добро и… — Павел сделал руками жест, будто стреляет из ружья: — Пиф-паф!..
— На этот раз Павел говорит правду, что бывает с ним крайне редко, — добродушно рассмеялся Костя.
— Но-но! Не компрометируй товарища, тем более что идея насчет вертолета моя. — Павел стукнул себя кулаком в грудь.
— Понимаете, Таня, серый объявился возле совхозных отар. Управы на него нет. С полсотни овец зарезал. Директор совхоза звонил в область, помощи просил, премию установил.
— Шизнутый какой-то волк! — Павел сорвал с себя кепчонку и тут же нахлобучил ее вновь. — С каждым днем наглеет. Третьего дня напал на чабана.
— А он не бешеный? — спросила девушка, настороженно ожидая ответа.
— Точно! — Павел азартно хлопнул себя по коленям. — Бешеный! Смотрите, смотрите: сюда бежит!
— Где? — вскрикнула Таня, обеими руками хватаясь за Павла.
— О-хо-хо! — дружно расхохотались Павел с Константином.
Улыбнулся за своим столиком и Чижиков. Не без интереса он поглядывал на эту троицу и прислушивался к их разговору. Но не только из-за девушки. Как Чижиков завидовал этим сильным и уверенным в себе людям. И все-то им доступно: и путешествие на экватор, и охота на волков. Девушка как завороженная смотрит на них. Задумавшись, он не сразу почувствовал на себе колючий и насмешливый взгляд парня в пляжной кепочке. Сергей смутился и отвел глаза в сторону.
Вскоре голоса за окном затихли, а минут через пять в буфете появился тот самый парень, которого девушка называла Павлом. От двери он пристально поглядел на Чижикова, спросил у буфетчицы попить и вразвалочку подошел к столику Сергея.
— Подвинься, служба! Дай трудящемуся человеку ветерком дыхнуть, — потребовал он, ставя на стол бутылку лимонада. Он снял кепку, вытер ею со лба пот и пояснил: — Местечко это — мое любимое.
Бесцеремонно оттеснив Сергея от окна, парень с видимым удовольствием уселся на сквозняке.
«Вот всегда так, — ненавидя свою мягкотелость, подумал Сергей, — всем уступаю. За другими столиками сколько угодно свободных мест, а он отогнал меня от окна. Нет, не умею я постоять за себя. Так и на службе. Что бы ни потребовал «старичок» Коромыслов — все делаю: и пол за него в казарме не раз мыл, и автомат его чистил…» Он вспомнил тяжелый, напряженный взгляд Коромыслова и почувствовал под ложечкой холодок тревоги. «Привезешь бутылку», — опасливо оглянувшись, шепнул он на ухо Сергею перед самым его отъездом в отпуск и протянул десятку. Чижиков не хотел брать деньги, но Коромыслов силой запихнул их ему в карман кителя. Правда, Коромыслов предупредил, что все будет шито-крыто. Бутылку надо было опустить в старую сусличью нору под большим камнем неподалеку от вертолетной площадки, что расположилась в полкилометре от маленького степного гарнизона. Остальное, сказал Коромыслов, не твоего ума дело. Уже сегодня Чижикову предстояло с ним встретиться, а чемодан был пуст.
— Твоя фамилия Чижиков, — скорее утвердительно, чем вопросительно проговорил парень, и зрачки его глаз неподвижно замерли на Сергее.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.
Автор публикуемых ниже воспоминаний в течение пяти лет (1924—1928) работал в детской колонии имени М. Горького в качестве помощника А. С. Макаренко — сначала по сельскому хозяйству, а затем по всей производственной части. Тесно был связан автор записок с А. С. Макаренко и в последующие годы. В «Педагогической поэме» Н. Э. Фере изображен под именем агронома Эдуарда Николаевича Шере. В своих воспоминаниях автор приводит подлинные фамилии колонистов и работников колонии имени М. Горького, указывая в скобках имена, под которыми они известны читателям «Педагогической поэмы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.