Первое мая - [19]
— Пустим в ход убеждение.
Такси неожиданно свернуло с Бродвея, промчалось по поперечной улице и остановилось перед внушительным, похожим на саркофаг зданием на Пятой авеню.
— Это что ж такое?
Шофер объяснил, что это «Дельмонико». Сообщение озадачило их. Пришлось посвятить несколько минут сосредоточенному размышлению: ведь если такое распоряжение было дано, к тому, вероятно, имелись причины?
— Насчет пальто какого-то говорили, — напомнил им шофер.
Вот оно в чем дело! Пальто и шляпа Питера! Он оставил их у «Дельмонико». Сделав это открытие, они вылезли из такси и под руку направились к подъезду.
— Эй! — окликнул их шофер.
— Ну?
— А платить кто будет?
Они возмущенно замотали головой.
— Потом. Сказано — жди.
Но шофер запротестовал; он желал получить деньги немедленно. С надменно-снисходительным видом, изумляясь собственной железной выдержке, они уплатили ему.
В полутемной пустой гардеробной Питер тщетно пытался разыскать свое пальто и шляпу.
— Пропало, как видно. Стянул кто-то.
— Кто-нибудь из шеффилдских студентов.
— Скорей всего.
— Наплевать. Я оставлю здесь свое, — великодушно предложил Дин, — тогда у нас с тобой опять всего будет поровну.
Он снял пальто и шляпу и подошел к вешалке, но тут его блуждающий взгляд наткнулся на дверь гардеробной, и два квадратных куска картона, приколотые к дверным створкам, привлекли к себе его внимание. На картонке слева крупными черными буквами было обозначено: «Вход». На правой он прочел не менее лаконичную надпись: «Выход».
— Погляди!.. — радостно воскликнул он. Питер поглядел, куда он тычет пальцем.
— Ну?
— Посмотри-ка на эти штуки. Давай возьмем их.
— Отличная мысль.
— Очень ценная находка — пара таких редкостных объявлений. Может пригодиться.
Питер снял картонку с левой двери и начал примерять, куда бы ее сунуть, чтобы унести с собой. Задача эта представляла известные трудности вследствие довольно значительных размеров картонки. Тут Питера осенила какая-то мысль, и он с важным и таинственным видом повернулся к Дину спиной. Затем театрально раскинул руки в стороны и повернулся обратно, приглашая Дина полюбоваться на него. Картонка была засунута за жилет. Она совершенно закрывала манишку, и от этого казалось, что крупные черные буквы выведены на самой манишке: «Вход».
— Ого! — воскликнул Дин. — Мистер Вход. Он засунул таким же способом вторую картонку себе за жилет.
— Мистер Выход! — торжествующе провозгласил он. — Мистер Вход, разрешите вам представить мистера Выхода.
Они шагнули друг к другу и обменялись рукопожатием. Тут их снова одолел смех, и они расхохотались так, что едва устояли на ногах.
— Уф!
— Что ж. Надо бы, пожалуй, перекусить слегка.
— Мы сейчас отправимся… Ну да, отправимся в «Коммодор».
Поддерживая друг друга, они выбрались из подъезда и, взяв курс на восток, зашагали по Сорок четвертой улице к ресторану «Коммодор».
В момент их появления на улице проходивший мимо коренастый, темноволосый, очень бледный и усталый с виду солдат обернулся и поглядел на них. Приветствие уже готово было сорваться с его губ, но, встретив холодный изумленный взгляд, он понял, что его не узнали. Подождав, пока приятели нетвердым шагом прошествовали мимо, он хмыкнул и последовал за ними на некотором расстоянии, время от времени восклицая негромко, как бы в радостном предвкушении чего-то забавного:
— Ну и ну!
А мистер Вход и мистер Выход между тем воодушевленно излагали друг другу свои планы на ближайшее будущее.
— Мы хотим выпить. И закусить. Одно без другого не пойдет. Только все вместе.
— Подавайте нам все вместе.
— Все вместе.
Уже совсем рассвело, и прохожие начали с любопытством поглядывать на них. По-видимому, эти два молодчика обсуждали нечто в высшей степени забавное, так как на них то и дело нападал такой неукротимый приступ смеха, что они, держась под руку, едва не складывались пополам.
Достигнув ресторана «Коммодор», они перебросились несколькими крепкими словечками с заспанным швейцаром, соединенными усилиями одолели вращающуюся дверь и через сравнительно пустынный, но потрясенный их появлением вестибюль проследовали в ресторан, где ошеломленный официант проводил их к столику в самом дальнем углу. Некоторое время они безрезультатно изучали меню, читая друг другу вслух названия всех блюд подряд.
— Не вижу здесь ничего спиртного, — с укором сказал наконец Питер.
Официант произнес нечто не вполне членораздельное.
— Повторяю, — тоном неслыханного долготерпения изрек Питер, — в этом меню бросается в глаза совершенно необъяснимое и возмутительное отсутствие спиртных напитков.
— Обожди! — самодовольно сказал Дин. — Я сейчас все ему объясню. — Он обратился к официанту:
— Подай-ка нам… Подай-ка нам… — Он снова уткнулся в меню. — Подай нам бутылку шампанского и… ну… ну, скажем, бутерброд с ветчиной, что ли.
На лице официанта отразилось колебание.
— Подавай! — рявкнули разом мистер Вход и мистер Выход.
Официант кашлянул и исчез. Наступила небольшая пауза, во время которой вновь прибывшие были незаметно для себя подвергнуты пристальному изучению со стороны старшего официанта. Затем прибыло шампанское, и при виде его мистер Вход и мистер Выход сразу воспряли духом.
«Ночь нежна» — удивительно красивый, тонкий и талантливый роман классика американской литературы Фрэнсиса Скотта Фицджеральда.
Роман «Великий Гэтсби» был опубликован в апреле 1925 г. Определенное влияние на развитие замысла оказало получившее в 1923 г. широкую огласку дело Фуллера — Макги. Крупный биржевой маклер из Нью — Йорка Э. Фуллер — по случайному совпадению неподалеку от его виллы на Лонг — Айленде Фицджеральд жил летом 1922 г. — объявил о банкротстве фирмы; следствие показало незаконность действий ее руководства (рискованные операции со средствами акционеров); выявилась связь Фуллера с преступным миром, хотя суд не собрал достаточно улик против причастного к его махинациям известного спекулянта А.
«Субботним вечером, если взглянуть с площадки для гольфа, окна загородного клуба в сгустившихся сумерках покажутся желтыми далями над кромешно-черным взволнованным океаном. Волнами этого, фигурально выражаясь, океана будут головы любопытствующих кэдди, кое-кого из наиболее пронырливых шоферов, глухой сестры клубного тренера; порою плещутся тут и отколовшиеся робкие волны, которым – пожелай они того – ничто не мешает вкатиться внутрь. Это галерка…».
Первый, носящий автобиографические черты роман великого Фицджеральда. Книга, ставшая манифестом для американской молодежи "джазовой эры". У этих юношей и девушек не осталось идеалов, они доверяют только самим себе. Они жадно хотят развлекаться, наслаждаться жизнью, хрупкость которой уже успели осознать. На первый взгляд героев Фицджеральда можно счесть пустыми и легкомысленными. Но, в сущности, судьба этих "бунтарей без причины", ищущих новых представлений о дружбе и отвергающих мещанство и ханжество "отцов", глубоко трагична.
«…Проходя по коридору, он услышал один скучающий женский голос в некогда шумной дамской комнате. Когда он повернул в сторону бара, оставшиеся 20 шагов до стойки он по старой привычке отмерил, глядя в зеленый ковер. И затем, нащупав ногами надежную опору внизу барной стойки, он поднял голову и оглядел зал. В углу он увидел только одну пару глаз, суетливо бегающих по газетным страницам. Чарли попросил позвать старшего бармена, Поля, в былые времена рыночного бума тот приезжал на работу в собственном автомобиле, собранном под заказ, но, скромняга, высаживался на углу здания.
Все не то, чем кажется, — и люди, и ситуации, и обстоятельства. Воображение творит причудливый мир, а суровая действительность беспощадно разбивает его в прах. В рассказах, что вошли в данный сборник, мистическое сплелось с реальным, а фантастическое — с земным. И вот уже читатель, повинуясь любопытству, следует за нитью тайны, чтобы найти разгадку. Следует сквозь увлекательные сюжеты, преисполненные фирменного остроумия Фрэнсиса Скотта Фицджеральда — писателя, слишком хорошо знавшего жизнь и людей, чтобы питать на их счет хоть какие-то иллюзии.
Писатель-классик, писатель-загадка, на пике своей карьеры объявивший об уходе из литературы и поселившийся вдали от мирских соблазнов в глухой американской провинции. Книги Сэлинджера стали переломной вехой в истории мировой литературы и сделались настольными для многих поколений молодых бунтарей от битников и хиппи до современных радикальных молодежных движений. Повести «Фрэнни» и «Зуи» наряду с таким бесспорным шедевром Сэлинджера, как «Над пропастью во ржи», входят в золотой фонд сокровищницы всемирной литературы.
В книгу вошли стихотворения английских поэтов эпохи королевы Виктории (XIX век). Всего 57 поэтов, разных по стилю, школам, мировоззрению, таланту и, наконец, по их значению в истории английской литературы. Их творчество представляет собой непрерывный процесс развития английской поэзии, начиная с эпохи Возрождения, и особенно заметный в исключительно важной для всех поэтических душ теме – теме любви. В этой книге читатель встретит и знакомые имена: Уильям Блейк, Джордж Байрон, Перси Биши Шелли, Уильям Вордсворт, Джон Китс, Роберт Браунинг, Альфред Теннисон, Алджернон Чарльз Суинбёрн, Данте Габриэль Россетти, Редьярд Киплинг, Оскар Уайльд, а также поэтов малознакомых или незнакомых совсем.
«Приключения Оливера Твиста» — самый знаменитый роман великого Диккенса. История мальчика, оказавшегося сиротой, вынужденного скитаться по мрачным трущобам Лондона. Перипетии судьбы маленького героя, многочисленные встречи на его пути и счастливый конец трудных и опасных приключений — все это вызывает неподдельный интерес у множества читателей всего мира. Роман впервые печатался с февраля 1837 по март 1839 года в новом журнале «Bentley's Miscellany» («Смесь Бентли»), редактором которого издатель Бентли пригласил Диккенса.
В книгу вошли лучшие рассказы замечательного мастера этого жанра Йордана Йовкова (1880—1937). Цикл «Старопланинские легенды», построенный на материале народных песен и преданий, воскрешает прошлое болгарского народа. Для всего творчества Йовкова характерно своеобразное переплетение трезвого реализма с романтической приподнятостью.
«Много лет тому назад в Нью-Йорке в одном из домов, расположенных на улице Ван Бюрен в районе между Томккинс авеню и Трууп авеню, проживал человек с прекрасной, нежной душой. Его уже нет здесь теперь. Воспоминание о нем неразрывно связано с одной трагедией и с бесчестием…».
«Дом был облит золотистой охрой, словно декоративная ваза, и редкие пятачки тени давали особенно почувствовать напор затопляющего света. Дома ближайших соседей, Баттеруортов и Ларкинов, прятались за высокими раскидистыми деревьями, а дом Хэпперов стоял на самом солнцепеке и целый день с добродушным терпением караулил пыльную дорогу. Место действия – Тарлтон, в самом южном углу штата Джорджия, время – сентябрь, полдень…».
«В океанском порту, под навесом пирса, вы сразу оказываетесь в призрачном мире: уже не Здесь, но еще и не Там. Особенно ночью. Длинную туманно-желтую галерею захлестывает гул многоголосого эха. Грохот грузовиков и шорох шагов, резкое стрекотание корабельной лебедки и первый солоноватый запах океана. Время у вас есть, но вы торопитесь. Ваша прошлая жизнь – на суше – позади, будущая мерцает огнями иллюминаторов, а нынешняя, в этом коридоре без стен, слишком мимолетна, чтобы с нею считаться…».
«– Смотрите – видали ботиночки? – сказал Билл. – Двадцать восемь монет.Мистер Бранкузи посмотрел.– Неплохие.– На заказ шиты.– Я и так знаю, что вы франт, каких мало. Не за этим же вы меня звали?– Совсем даже не франт. Кто сказал, что я франт? – возмутился Билл. – Просто я получил хорошее воспитание, не то что иные прочие в театральном мире.– И еще, как известно, вы красавец писаный, – сухо добавил Бранкузи.– Конечно. Уж не вам чета. Меня девушки принимают за актера… Закурить есть? И что самое главное, у меня мужественный облик, чего уж никак не скажешь про здешних мальчиков…»Книга также выходила под названием «Злом зла не поправишь».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.