Первое грехопадение - [24]
— Лучше б она умерла, — отвечала ему жена.
Слова порой способны изменять действительность.
— Умерла твоя бабушка, — сказал как-то раз супруге Игорь.
— Умерла?
— Угу. Вон хоронят её.
Света подбежала к окну. Возле подъезда стояли люди, невдалеке — обшарпанный автобус. Людей было немного, но грусть, изображаемая ими, была огромной. Старуху как раз выносили.
— Сейчас её душа, — сказал Игорь, присоединяясь к жене, — витает, должно быть, над нашим домом. Взирает на всех сверху и выбирает, в кого бы вселиться. В новорождённого должна…
Ночью он проснулся оттого, что жена плакала.
— Ты чего?
Слёзы бежали по её щекам, она судорожно всхлипывала, дрожала вся.
— Что с тобой?
— Я беременна…
— Ого! Так это слёзы радости? Грустные они у тебя какие-то.
— Как ты не понимаешь! — заламывала она руки. — Ведь та мёртвая старуха — она теперь во мне!
— Ну что ты, что ты! Я просто шутил.
— Нет, нет, ты был прав. Она — во мне, я это чувствую. Она сидит сейчас в моём животе и смотрит на меня. А глаза у неё красные, злые — мне страшно…
Кое-как в ту ночь они всё же заснули.
— Иногда она шевелится, — говорила Света мужу. — Болезненно так, с урчанием.
— Ребёнок ещё не может шевелиться, — отвечал Игорь.
— Это не ребёнок, это — старуха!
Он лишь горестно вздыхал.
— Она разгрызает себе нору. Впивается зубами в мясо, вырывает клочья, а потом отплёвывает их в сторону. Нора уже совсем большая.
— Света, так нельзя, — говорил ей Игорь. — Тебе всё это только кажется.
— Нет, она во мне. Просто ты не знаешь, что это такое, не понимаешь, как это — носить в себе старуху.
С каждым днём ей делалось всё хуже. Лицо стало бледным, с каким-то синеватым отливом, под глазами набухли мешки. Она перестала следить за собой — не причёсывалась, не красилась. Куталась всё время в старую кофту, но всё равно мёрзла.
— Как же холодно! — бросала она нервно.
— Батареи вовсю калят, — отвечал Игорь.
— Это всё из-за старухи. Она пробралась к моему источнику молодости и теперь высасывает из меня жизнь… Должно быть скоро я совсем замёрзну.
— Света! — в отчаянии взывал к ней Игорь. — Давай сходим к врачу! Надо что-то делать, а то ты себя чёрт знает до чего доведёшь.
— Не надо, не надо врачей. Пусть я умру без их помощи.
Муж держался стойко. Не скандалил, не исчезал на недели. Был терпелив и нежен. Но жена угасала.
— Какая красивая луна! — стоя у окна, говорила она задумчиво. — Полная, красивая луна. Когда полнолуние, мне немного полегче. Старуха затихает и становится почти не больно — должно быть она тоже любуется луной.
Луна действительно впечатляла — от неё тяжело было отвести взгляд.
— Мне приснился сегодня сон, — продолжала Светлана. — Мне приснилось, что у меня роды. Я рожаю старуху — она появляется в крови и пене, а я умираю. Ты представляешь, я во сне умерла! Ты взял старуху домой и стал её воспитывать. «Она моя дочь!» — говорил ты. Но потом тоже умер. Слышишь, ты тоже умер.
— А старуха что же? — спрашивал Игорь.
— А старуха стала жить в нашей квартире. Выходила на улицу, садилась на скамейку. Сидела там и улыбалась своим беззубым ртом.
Непроизвольно Игорь вздыхал. Тяжело и устало смотрел на супругу. В темноте, освещённая луной, она выглядела необычно.
— Ты очень красивая сегодня, — говорил он ей.
— Нет, — качала головой Света. — Мою красоту украли. Ты видишь сейчас совсем другое.
Во время родов она умерла.
Родившуюся старуху Игорь брать отказался. Её отправили в дом для престарелых.
СЧАСТЛИВЧИК
Город, в котором я собирался жить, встретил меня невесело. В чем это выражалось, понять было трудно — окружающий ландшафт был типично провинциальным: серые дома, грязные улицы, дымящиеся трубы. Он был с виду равнодушным, этот город, но в нём таилась злоба — я это чувствовал. На душе скопилась странная и непонятная тяжесть, а где-то вокруг витало уныние. Я много связывал с этим переездом, он воспринимался мной как совершенное и полное изменение жизни, прорыв в иные сферы, освобождение какое-то. Я, впрочем, всегда был склонен придавать простым вещам мистический оттенок, но таково было свойство натуры, против неё не попрёшь, и то, что лишь зловещий гнёт с отзвуками вселенской печали ощущал я затаившимися под сердцем, было для меня реальностью и ничем иным. Чувство было не новое, его я испытывал не раз, но последний опыт имел место довольно давно. Я устроился в общежитии. На завод решил сегодня не ехать. Кастелянша бормотала что-то неприветливое, выдавая мне бельё. Трясла ручонками, смотрела искоса, горбатилась — настроение от встречи с ней не улучшилось. Единственное, что было хорошего в заселении, — в комнате я оказался один. Пока. Наверняка в самое ближайшее время должны были поселить соседей, кроме моей здесь было ещё две кровати. Но они пустовали сейчас и это меня немного порадовало. Но лишь немного и совсем ненадолго. День клонился к вечеру, я лежал на кровати и мне делалось всё хуже. В какой-то момент я понял, что заплачу и вскоре заплакал. Слёзы разом брызнули из глаз, а гортань издала нечто, похожее на стон — уткнувшись в подушку, я заревел как пятилетний ребёнок, обильно и в голос. Наволочка набухала влагой, я растирал глаза кулаками и при этом поражался тому, как я, взрослый мужик, не плакавший с младших классов школы, реву вдруг теперь и ничего не могу с собой поделать. «Мама…Мамочка…» шептал я в отчаянии. Горечь моя была неописуемой. Потом я затих. Подумалось просто, что могут услышать. Тяжесть не прошла, но от выплаканных слёз сделалось значительно легче. Я судорожно вдыхал воздух и время от времени всхлипывал. В грязном, потрескавшемся зеркале, висевшем на стене, увидел своё отражение: глаза были красные, мокрые и жалкие-прежалкие. Я не помнил, когда последний раз видел их такими.
СССР, 1988-й год. Пятнадцатилетняя девочка Света (именно от её лица ведётся повествование) приезжает на каникулы в деревню и погружается в жуткую историю с убийствами, поджогами, первым сексуальным опытом и мистикой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман «Человек-недоразумение» — неровный и колючий, в этом и заключается его шарм. Это история России конца 80-х, 90-х и нулевых. Перестройка, рок-движение, русский фашизм, ГКЧП, сектантство — Вова Ложкин проходит сквозь все эти события, движимый своей маниакальной идеей. Сумасшедший ли Ложкин или действительно избранный — не имеет значения, в нем можно увидеть не только отражение нашей эпохи, но и бесконечного количества событий с нами произошедших. Вот так и протекала наша жизнь от бурного насыщенного конца прошлого века, к какому-то вроде бы достижению чего-то и отупению в начале века этого.Грустная, но при этом невероятно очаровательная книжка.Олег Лукошин — родился в 1974 году в Горьковской области.
Советский Союз не распался! Он продолжает существовать в параллельном измерении! Величественный и справедливый коммунизм под мудрым руководством КПСС воцарился там на всей планете Земля.А в нашем измерении — капитализм. На календаре — 2025-й год. Президентом России продолжает оставаться Владимир Путин. Рост недовольства в обществе достиг критических отметок и вылился в вооруженную борьбу. В стране действует подпольная армия — «Комитет освобождения России от капиталистического ига». Один из бойцов Комитета, Виталий Шаталин по кличке «Шайтан», отчаянно стремится эмигрировать в параллельный Советский Союз, благо дипломатический отношения между СССР и Российской Федерацией уже установлены.
Олег Лукошин родился в 1974 году в Горьковской области. Живет в Татарстане, в городе Нижнекамске. Работает корреспондентом в городской газете. Пишет с раннего детства, автор романов, повестей, рассказов. Печатался в журналах «Урал», «Бельские просторы» (Уфа), «Слова» (Смоленск), сборниках молодежной прозы.Повесть-комикс «Капитализм», опубликованная в журнале «Урал», № 4, 2009 г., вошла в короткий список премии «Национальный бестселлер» 2010-го года.
В новую книгу Олега Лукошина вошли три повести о криминальном мире. Увлекательные, жёсткие, а порой шокирующие истории погружают читателя в романтическую и одновременно гнусную бандитскую реальность, где находится место и подлости, и благородным человеческим поступкам. Внимание: в книге присутствуют откровенные сцены насилия!
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.