Первая мишень - [25]

– Подождите, пожалуйста, несколько минут, – ответил один из парней, в то время как второй молча отправился в глубь коридора. – Степану Егоровичу доложат о вашем приходе.

Сыщик пожал плечами и опустился на отделанный металлом стул. Все те «несколько минут», пока отсутствовал второй охранник, в фойе РНБ царила почти абсолютная тишина, нарушаемая лишь едва различимым тиканьем часов. Первый охранник так и не пошевелился. Даже когда вернулся второй, он не изменил своей застывшей позы. А его напарник обратился к Гурову по званию и пригласил следовать за ним.

Кабинет руководителя РНБ, Чернова Степана Егоровича, отличался от фойе как небо от земли. Почти все его стены были увешаны иконами, картинами, фотографиями, а за спиной Чернова возвышался флаг с символикой «Русского национального братства». Мебель в кабинете была вычурной и явно антикварной. На столе у Чернова не было ничего сложнее авторучки. Гуров не заметил даже телефона.

– Слушаю вас, господин полковник, – довольно сухо поприветствовал гостя хозяин кабинета. – С чем пожаловали?

– Мне нужно задать вам несколько вопросов, господин Чернов, – тон Гурова был не менее официальным. – И мне бы хотелось услышать на них правдивые ответы.

Чернов пожал плечами и сделал жест рукой, как бы предлагая сыщику разместиться в кабинете на любом понравившемся кресле. Гуров сел так, чтобы свет из окна не падал ему прямо на лицо. Для этого пришлось немного развернуть одно из кресел. Чернов поморщился, но ничего не сказал.

– Вы знакомы с господином Алиевым, Асланом Салмановичем? – Гуров решил начать допрос в лоб, надеясь увидеть хоть какую-нибудь реакцию руководителя РНБ на это имя. Однако на лице Чернова чувств отражалось не больше, чем на физиономиях его церберов.

– Нет, – коротко ответил он. Гурову показалось, что ответил он слишком быстро.

– Вам что-нибудь известно о роде его деятельности? – тут же задал новый вопрос сыщик. Ответ был столь же краток и столь же лаконичен:

– Нет.

– В каких отношениях находится ваша организация с чеченской диаспорой Москвы? – Гуров по-прежнему не отрывал внимательного взгляда от лица собеседника.

– «Русское национальное братство» не поддерживает никаких отношений с чеченской диаспорой, – впервые на лице Чернова отразилась какая-то тень эмоций. Что-то вроде брезгливости. – Господин полковник, я не знаю, что произошло с одним этим чеченцем или со всеми, вместе взятыми. И не хочу знать. Причем сразу заявляю, что никакого отношения ни я лично, ни «Русское национальное братство» к этому не имеем…

– А с чего вы решили, что что-то произошло? – вопрос был банален, но он напрашивался сам собой!

– А зачем тогда вы пришли сюда и ведете расспросы про каких-то чеченцев? – Чернов осклабился. – Стоит хоть одному волосу упасть с их головы, и вся московская милиция тут же осаждает наш офис. С чего вы все решили, что РНБ должно интересоваться жизнью чеченской диаспоры и непременно преследовать кого-нибудь из них? У нас хватает своих проблем. А вы бы лучше со взрывами жилых домов разбирались, чем бегать по каждой жалобе любого кавказца!

– А вы бы лучше не учили меня, чем и когда заниматься, – Гуров слегка повысил тон. – И лично я, в отличие от вас, не делю людей на чеченцев, туркменов или русских. Мне безразлично, кто вы по национальности. Но если вы совершили преступление, вы будете за него отвечать. И меня при этом не будет волновать ваша национальность.

– А жаль! – Чернов тоже повысил голос. – Русские вымирают. Их лучшие умы живут в нищете, в то время как всякие инородцы пухнут от роскоши…

Сыщик понял, что беседа начинает уходить в совершенно не нужное ему русло. Он пришел сюда для того, чтобы попытаться раскрыть преступление, а не слушать бредни очередного маленького фюрера.

– Давайте оставим дискуссию о национальном вопросе, – устало произнес Гуров, перебив руководителя РНБ. – Пусть регулировкой межнациональных отношений занимаются на политических встречах. У нас с вами рабочий разговор. Я задаю вам вопросы, выполняя свой долг, а вы правдиво отвечаете, помогая милиции как искренний патриот и законопослушный гражданин. Хорошо?

– К вашим услугам, – коротко кивнул головой Чернов. – Что вас еще интересует?

– Вы знаете этого человека? – Гуров выложил на стол фоторобот лже-Алиева, выполненный в двух вариантах. С усами и без усов. Руководитель РНБ внимательно посмотрел на снимки, а затем поднял взгляд на сыщика.

– А я должен его знать? – поинтересовался он.

– По-моему, Степан Егорович, мы с вами договорились о том, что вопросы задаю я, а вы максимально честно отвечаете, – Гуров чуть вопросительно вскинул бровь. – Так вы знаете этого человека?

– Нет, – Чернов покачал головой. – Хотя лицо у него самое обычное. Может быть, я его и видел где-нибудь, но не могу вспомнить.

– А вы постарайтесь вспомнить, Степан Егорович, – с нажимом проговорил сыщик. – Это важно.

– А почему с этим вопросом вы обратились именно ко мне? – удивился Чернов и тут же ответил на свой собственный вопрос: – Ну конечно! Этот бедолага что-то начудил с вашим чеченцем, и вы подозреваете, что он является членом моей организации. Ведь так?