Первая мировая: война, которой могло не быть - [11]
Незнакомец встал, и я, согласно правилам вежливости, проводил его в переднюю. В передней, надевая пальто, он вынул из кармана пиджака маленький чёрный браунинг и переложил его в карман пальто. Дверь квартиры за ним захлопнулась, и я вернулся к Шуре.
— Знаешь что, — воскликнула Шура, как только я вошёл в комнату, — мне кажется, что у него в кармане был револьвер!
— Совершенно верно. Ты права, — ответил я, — в передней он переложил браунинг из кармана пиджака в карман пальто.
Шура впала в истерику. Рыдая, она требовала, чтобы я пошёл в милицию и к прокурору, подал заявление в ГПУ и пр. Я стал её успокаивать: «Ведь он мне не угрожал. Пойми, он югославский коммунист, живёт и работает в нашей стране под фальшивым именем и даже получил советский паспорт на это имя. Правительство и ГПУ это отлично знают, ибо именно они выдали ему фальшивый советский паспорт. Ведь это не какой-нибудь шпион, засланный в нашу страну, а «свой» для Советского Союза человек. Кому же жаловаться и на что?»
Через несколько дней незнакомец снова позвонил ко мне, и мы условились о новой встрече. Он вернул взятые у меня книги и рассыпался в уверениях, что после первого разговора со мной и после прочтения этих книг он убедился в том, что события сараевского убийства изложены в моей книге совершенно правильно, о чём он сообщит своим сербским друзьям в Москве. Он выражал радость по поводу знакомства со мной и благодарил за книги, которые я дал ему. Я проводил его, как и первый раз, в переднюю, но теперь револьвера из пиджака в пальто он не перекладывал. Больше мне с ним не приходилось встречаться.
Кто же был этот таинственный незнакомец? Мы пришли к выводу, что он, несомненно, был участником заговора об убийстве Франца-Фердинанда, возможно, членом омладинского кружка «Млада Босна», которым руководил Гачинович и членами которого были Гаврило Принцип, Трифк» Грабеч и другие исполнители сараевского убийства. Как историк я могу удостоверить, что незнакомец знал, и притом очень хорошо, в мельчайших подробностях и оттенках, о которых я не упоминал в своей книге, подготовку убийства и его исполнителей. По-видимому, он боялся каких-то разоблачений. Он мог думать, что я имею какие-то компрометирующие организаторов сараевского убийства, в том числе и его самого, материалы, и поэтому при первом разговоре со мной ухватился за книги, где могли быть, как ему казалось, напечатаны компрометирующие материалы. Но разговор со мной и просмотр документов показали ему, что никаких разоблачений, касающихся его лично, он может не бояться. Этим и объясняется его любезность при второй встрече, когда браунинг уже не демонстрировался».
С убийцами и теми, кто стоял за их спиной, мы более-менее разобрались. Теперь надо разобраться, кого поразили пули Гаврило Принципа.
ГЛАВА ВТОРАЯ.
Австро-Венгрия: драма мультинационализма
Действующие лица в Вене:
→ Император Франц-Иосиф I
→ Эрцгерцог Франц-Фердинанд и его жена герцогиня Гогенберг
→ Австрийский премьер-министр граф Карл Штюргк
→ Венгерский премьер-министр граф Стефан Тисса
→ Министры иностранных дел: Алоиз Эренталь (1906—1912) и граф Леопольд Берхтольд (1912 —1915)
→ Министр финансов и по делам Боснии и Герцеговины
Леон Билинский
→ Начальник генерального штаба генерал Конрад фон Гётцендорф
→ Германский посол Генрих фон Чиршки
→ Российский посол Николай Шебеко
→ Сербский посланник Иован Иованович
Переставшая быть «защитницей Христовой веры» от ислама и превратившаяся в угнетателя славян, католическая Австро-Венгерская монархия выглядела величественной только со стороны. Внутри её давно раздирали противоречия — прежде всего межнациональные. В начале 1859 г. знаменитый революционер Александр Герцен утверждал, что Австрия — «не народ, Австрия — полицейская мера, сводная администрация, величайший исторический призрак, который когда-либо существовал. Только когда её отменят, тогда только люди настоящим образом удивятся, как могла существовать такая нелепость, сшитая из лоскутков конгрессами и упроченная глубокими дипломатическими соображениями».
Однако и через 55 лет, на которые пришлось почти всё царствование Франца-Иосифа I, «лоскутная монархия» продолжала существовать. В 1867 г. она стала двуединой и получила название Австро-Венгрия после того, как император из старинной династии Габсбургов возложил на себя венгерскую корону. Австрийские немцы и венгры стали равноправными господами империи, в которой появились два премьера и два парламента, но сохранилась единая армия и флот, общие военное, финансовое и внешнеполитическое ведомства. Славянское население осталось «гражданами второго сорта», поэтому недовольство сложившимся положением росло из года в год. Если чехи и словаки предпочитали легальные формы политической борьбы внутри империи, южно-славянские народы стремились к созданию своего государства, наиболее подходящей основой для которого виделась Сербия. Боевым кличем в этой среде звучало слово «Пьемонт» — название северо-западного региона Италии со столицей в Турине, который стал ядром её национального объединения в 1859—1860 гг.
