Первая Ленская - [2]

Так жизнь опровергла глубокомысленный скептицизм министра Коковцева.

С этого года лес занял доминирующее положение среди экспортных грузов карских экспедиций.

Период с 1924 по 1928 год можно назвать первым периодом хозяйственной эксплоатации Карского моря. Он характеризуется крайне медленным ростом экспорта; почти постоянным преобладанием, даже в весовом отношении, импортных грузов над экспортными; дорогой себестоимостью фрахта и, главное, получением экспорта исключительно с заводов, расположенных по линии железных дорог. Леса Севера, непосредственно тяготеющие к Северному морскому пути, оставались неиспользованными.

Поворотным пунктом явился 1929 год. В этот год был заложен первый дом будущего заполярного города и порта на пустынной протоке реки Енисея—Игарке. Планы работ были значительно расширены как в части транспортных операций через Карское море, так и в части развития северной лесной промышленности1

Консерватизм многих видных специалистов, боязнь новаторства, отголоски идей Коковцева и К° — все это сильно затрудняло развитие работ по освоению Севера.

Указывали на исключительную трудность проводки больших судов через льды, на краткость навигации, на невозможность закончить своевременно все погрузочно-разгру-зочные работы в Игарке, на невозможность сплава по Енисею и т. д. Не забыли даже летнюю мошкару тайги, как угрозу для работы заводов на Игарке.

Конечно указания «а трудности, стоящие на пути к завоеванию Севера, были совершенно правильны, но совсем неправильно было считать эти трудности непреодолимыми. И они были преодолены!. Город и порт Игарка выросли очень быстро. Три лесозавода, фабрика для размола графита, ряд подсобных предприятий и совхоз давали новый тон всему енисейскому Северу.

Экспорт леса начал увеличиваться быстрыми темпами. Центром лесоэкспортных операций стала Игарка и тяготеющие к ней северные лесные массивы. В 1932 году Игарка дача уже 64 процента всего карского экспорта.

Начиная с 1931 года карский лес удерживает за собой первое место в Союзе как по своему качеству, так и по укладке и перевозке на пароходах.

Заметно снизилась за эти годы и себестоимость фрахта за стандарт. Против прежних 100 шиллингов 1932 год дал понижение до 74 шиллингов, плюс к этому 17 рублей советской валютой в оплату ледокола и авиации. В 1933 году валютные расходы выразились в 67 шиллингах на стандарт, а в 1934 году в 58 шиллингах. Не менее резко понизились и страховые ставки за экспортируемые и импортируемые грузы.

Этот период можно назвать вторым периодом в работе по развитию экспортно-импортных операций через Карское море.

В результате хозяйственная возможность и целесообразность работы через Карское море были вполне доказаны. Западная часть Карского моря превратилась в артерию нормальной водной связи севера Сибири и Урала с портами СССР и европейскими портами.

Накопленные знания и опыт позволили выпустить в 1930 году первую лоцию Карского моря на русском и английском языках с подробными картами. Карское морс получило свой первый паспорт, где были обозначены если не все, то по крайней мере основные его приметы. Это положило конец экспедиционности плавания. Одиночные корабли, руководимые арктическими исследователями, теперь сменились десятками лесовозов, выполняющих заранее составленный план грузоперевозок. Ранее почти безлюдные низовья рек Оби и Бнисея получили мощным толчок к развитию своих производительных сил. Мертвые богатства Севера впервые стали на службу страны строящегося социализма.

На этой работе выковались кадры северных моряков, изучивших условия полярного плавания и стремящихся в своей работе достичь тех же темпов, какиии живет весь Союз.

Естественно, что при этих условиях дальнейшее продвижение на восток Ледовитого океана N явилось совершенно логическим шагом. На очереди встал вопрос об организации постоянных плаваний к берегам Якутской республики, вокруг самой северной оконечности Северной Азии — мыса Челюскина.

История знает очень немного примеров прохождения отдельных экспедиций этим путем и не знает ни одного случая прохождения здесь не только грузового каравана, но и хотя бы одного грузового судна.

Первым и наиболее удачным из всех путешествий вокруг Таймырского полуострова было плавание «Веги» в 1878 году под руководством знаменитого полярника Норденшельда. Выйдя из Готенбурга 4 июля, «Вега» 6 августа была на острове Диксон; потеряв здесь четыре дня на стоянку из-за туманов, 19 августа она прошла около мыса Челюскина, почти не встретив льдов. Поход «Веги» осложнялся тем, что ею буксировался речной пароход «Лена». Несмотря на это, 1 сентября пароход этот был у места назначении — в бухте Тикси.

В 1893 году путь Норденшельда повторил Нансен на своем «Фраме». В путевом дневнике Нансен писал: «Мы вошли в Карское море, страшное море. Отправляясь, я всегда говорил, что если мы благополучно пройдем Карское море, мимо мыса Челюскина, то самое трудное будет сделано».

Карское море поставило перед Нансеном большие препятствия. Только 18 августа он миновал остров Диксон. В результате мыс Челюскина был пройден им чрезвычайно поздно—10 сентября. Как известно, дальнейший путь Нансена лежал к Новосибирским островам, откуда он и начал свой знаменитый дрейф к Северному полюсу.