Первая атомная - [24]

Личность Вениамина Ароновича весьма незаурядна. Казалось, не было таких отраслей науки и техники и даже медицины, в которых бы он не был сведущ до мелочей. Большой знаток художественной литературы, он сам являлся прекрасным рассказчиком.

Умел он также увлекательно преподнести любой технический вопрос, так что всякий раз его повествование воспринималось слушателями с большим интересом и вниманием. Он очень талантливо увлекал аудиторию не только интересными деталями решения технических вопросов, но и оригинальной сутью решений.

Имея серьезный физический недостаток (он был почти полностью лишен зрения). Вениамин Аронович являл собой образец «работяги», не знавшего усталости и предела нагрузки. Его веселый задор в любых начинаниях передавался всем без исключения, кто с ним работал. Со своими подчиненными он был одинаково вежлив, внимателен в обращении и очень обаятелен. Особенно бережно относился он к работающим у него женщинам, выполнявшим, прямо скажем, нелегкую и небезопасную работу, связанную с применением взрыва и высокого электрического напряжения.

Работы с высоким напряжением и с взрывчатыми веществами требовали огромного внимания, строгого соблюдения технологических процессов, чистоты и порядка на рабочем месте, четкого распределения обязанностей между сотрудниками, входящими в рабочую группу.

К сожалению, в те годы из-за нехватки времени и людских ресурсов не уделяли должного внимания автоматизации работ с целью обеспечения их безопасности. Проявлялся не вполне серьезный подход к технике безопасности и полноте отсутствия контроля со стороны соответствующих служб.

Для обеспечения безопасности, за которую полностью отвечал начальник лаборатории, операции по проведению взрывного эксперимента {45} были предельно конкретизированы. Поскольку любое совмещение профессий во взрывном деле, к тому же связанном с высоким электрическим напряжением, чревато тяжелыми последствиями, каждая операция выполнялась строго одним определенным исполнителем, сотрудникам запрещалось перекладывать свои функции на другого. Например, обслуживание высоковольтной установки, включение ее и снятие остаточного напряжения с конденсаторов было поручено лаборанту, которого все звали ласково по отчеству — Устиныч. В дальнейшем разрядник на длинной штанге также получил название "Устиныч".

Основным элементом рентгеновской установки была рентгеновская трубка. От ее устройства и характеристик полностью зависело качество изображения. Вениамин Аронович являлся автором ряда конструкций рентгеновских трубок с игольчатым катодом, дающим точечный источник рентгеновских лучей. Это обеспечивало наилучшую резкость изображения границ просвечиваемого предмета.

Для синхронизации включения импульсной рентгеновской установки с подрывом заряда были разработаны специальные линии задержки включения рентгеновской трубки относительно регистрируемого события. В качестве приборов, контролирующих время задержки этих линий, использовались осциллографы и фотохронографы.

По оперативности решения любых проблем, начиная от идеи до материального ее воплощения, исследовательских подразделений, равных лаборатории В.А.Цукермана, у нас не было. Он умел быстро и эффективно работать, настойчиво преодолевать все преграды, а при необходимости не выходить сутками из лаборатории, поднимая всех людей от мала до велика на большой труд.

Энтузиазм руководителя лаборатории и его сотрудников достоин самых высоких похвал и подражания.

Оперативно разработав и изготовив свой доморощенный фотохронограф, объединив усилия с лабораторией Л.В.Альтшулера, сотрудники лаборатории В.А.Цукермана за короткий срок отработали методику фотохронографической регистрации симметрии фронта детонационной волны с помощью растровой фотографии.

Созданная для этого группа во главе с С.Б.Кормером решила независимо от лаборатории М.Я.Васильева (группа А.Д.Захаренкова) вести таким же ускоренным темпом отработку фокусирующего элемента натурного шарового заряда. Следует отметить, что для этих исследований использовался так называемый лимбовый фотохронограф с вращающимся растром. Впервые идея вращающегося растра была предложена для натурных испытаний и разработана Василием Васильевичем Степановым. До практического применения идея была доведена в лаборатории В.А.Цукермана, и в дальнейшем приоритет был присвоен этой лаборатории.

Работы по разработке фокусирующего элемента велись группой С.Б.Кормера без рекламы, ход исследований и результаты {46} экспериментов нигде не обсуждались, что являлось нарушением принятой у нас традиции. И, надо сказать, в спешке были допущены методические ошибки, которые привели к серьезным искажениям экспериментальных результатов.

По таким неверным данным о форме выходящей из элемента детонационной волны, полученным путем применения фактически ошибочной методики, было дано положительное заключение на один из вариантов фокусирующего элемента. Об этом вскоре было доложено директору института П.М.Зернову: элемент отработан, заряд пригоден для атомной бомбы.

Когда заключение дошло до К.И.Щёлкина, он, не вникая в суть доклада, с ходу заявил: "Этого не может быть. Без всякого труда и безукоризненно удалось решить сложнейшую проблему, за которую в нашей стране еще не брались? Так в науке не бывает. Нужно тщательно разобраться".