Перу: от инков до наших дней - [5]

Семье в Тауантинсуйю придавалось большое значение: считалось, что человек приобретает в семье, этом миниатюрном государстве, навыки управления. Семейные пары подбирались при участии властей, хотя и не без согласия родителей. Возрастной ценз для невесты устанавливался в 18 лет, а для жениха — 24 года, дабы супружество не превращалось из серьезного дела в баловство.

Дети инков воспитывались в спартанском духе. Чтобы не изнежить ребенка, мать не брала его на руки даже для кормления грудью: она только наклонялась над лежащим в высокой колыбели младенцем. Со дня рождения детей ежедневно обливали холодной водой в целях закаливания. В девятилетнем возрасте мальчика уже посылали на первую охоту. Укреплению семьи во многом способствовала религия, проповедовавшая почитание отца как «начала всех начал».

Содействуя усилению власти Сапа Инки и упрочению положения главы семейства, служители культа не забывали и о себе. Треть полученного урожая крестьянин-общинник должен был отдавать Сапа Инке, другую — в качестве подношения храмам. Мужчины-общинники бесплатно строили культовые здания, обрабатывали принадлежавшие жрецам поля. Из женщин-красавиц набирались аклья (служительницы, жившие в храмах и ткавшие одежды и дорогие ткани для жрецов и придворных Инки). Испанцы называли их «девами Солнца». Потерявшую невинность аклья заживо зарывали в землю, а соучастник «в грехе» приговаривался к смертной казни вместе с родственниками и даже соседями. Дом такого человека сносился, а посевы — уничтожались.

Огромная армия священнослужителей следила за своевременностью и точным жертвоприношением богам. Инки поклонялись земле (Мама Пача), воде (Мама Коча), но прежде всего Солнцу. Ему был посвящен самый важный праздник — Инти Райми. Во время этого торжества, проводившегося в самый короткий день года (в июне), представители всех провинций Тауантинсуйю просили Солнце не покидать землю.

Несмотря на общую политику ассимиляции покоренных племен и стремление к унификации религии на территории всего государства, инки зачастую разрешали другим народам поклоняться их божествам. Они даже ввели в пантеон своих богов крайне популярного среди покоренных ими племен Косты-Пачакамака («Создателя»).

Другим важным институтом, стоявшим на страже интересов правящей инкской верхушки, была армия, основными подразделениями которой командовали ближайшие родственники Сапа Инки.

Часто Сапа Инки сами водили войско в длительные походы. Большим полководческим талантом обладал, например, Инка Уайна Капак (1493–1525).

В армии царила суровая дисциплина. Во время походов солдаты не имели права не только что-либо трогать на окрестных полях, но даже ступать на них. Нарушителей жестоко наказывали, а иногда казнили. Аналогичная участь ждала изменников, трусов и дезертиров, причем приговор распространялся и на ближайших родственников осужденного.

Армия была призвана не только завоевывать новые земли и народы, но и держать в повиновении уже покоренные племена, которые неоднократно на протяжении всей истории инкского государства поднимали восстания против своих завоевателей. События одного из них, продолжавшегося несколько лет, нашли отражение в народной драме «Ольянтай»[19].

Держать в повиновении население государства призвано было и законодательство, весьма, надо сказать, суровое. Самым большим преступлением считалось «экономическое», т. е. наносившее ущерб материальным интересам инков. Между прочим убийство человека они также причисляли к этой категории: ведь преступник посягал в лице убитого на одну из единиц, производящих материальные блага или ценности.

Видное место в жизни «сына Солнца» и государства в целом занимали амаута (на кечуа — «осмотрительный», «философ», «историк, «мыслитель», «учитель», «ученый») — подлинные ходячие энциклопедии. Как правило, ими становились инки «по крови». К ним Инка обращался и за советом, и за разъяснением особенностей древнего законодательства, истории, традиций и обычаев покоренных народов. Амаута слагали гимны, в которых воспевали деяния Сапа Инки, обучали грамоте и различным наукам членов его семьи. Они входили в ограниченный круг лиц, имевших доступ к кильке — иероглифической письменности, которой почти как тайнописью пользовались правители Тауантинсуйю.

Документы инков представляли собой небольшие холсты, вставленные в золотые рамки. Последнее обстоятельство сыграло свою роковую роль: жадные до золота испанские завоеватели переплавляли рамки в слитки, а холсты с непонятными для них знаками сжигали.

По мнению инков, дети должны были делать то же самое (и так же), что и их родители. В этом нашло свое выражение классовое неравенство и расслоение, существовавшие в инкском обществе. Детей простых общинников никто не обучал: ни мудрецы, ни обыкновенные учителя. Они учились в «школе жизни». Люди же из привилегированных сословий практически имели все возможности для физического и умственного совершенствования.

Инки прекрасно знали астрономию, арифметику и геометрию, топографию и географию, хирургию[20] и гомеопатию, ботанику и агрономию.

Поражают оригинальностью и изяществом произведения инкских ювелиров и гончаров, хотя керамика последних уступает, скажем, керамике мочиков.