Перстень Матильды - [41]

По роду своей профессии нам приходилось иметь дело с копиркой. В нашем представлении это черная или синяя папиросная бумага, которая оставляет следы на пальцах. Копирка, присланная из Франкфурта-на-Майне, выглядела совсем по-иному. На этот раз мы держали в руках обыкновенный листок, как бы вырванный из школьной тетради. Он выглядел невинно и безмятежно. На самом же деле это была одна из подлинных шпионских принадлежностей.

Секретное послание мадам Ары венчал перечень первоочередных заданий, к выполнению которых нам предлагалось приступить немедленно.

1. Разыскивать и пересылать рукописи неопубликованных по тем или иным причинам литературных произведений (желательно «анти»).

2. Создавать революционные «молекулы», привлекая в них близких родственников (брат, сестра, жена, невеста, теща), которые должны способствовать росту революционного движения.

3. Регулярно собирать всевозможную, необходимую «нашему делу» военную, экономическую и политическую информацию.

4. Провести всенародный референдум о государственном переустройстве в СССР (парламентарная республика или конституционная монархия).

Мадам Ара взваливала на нас явно непосильную ношу. О том, чтобы справиться с таким обширным заданием вдвоем, нечего было и думать. Правда, у нас уже были два помощника — старший курьер Мария Андреевна и младший курьер Таня. Согласившуюся в конце концов приобрести электрический утюг завредакцией тоже можно было считать человеком, внесшим свою лепту в общее дело.

Итого пять человек. Для одной «молекулы» много, для двух мало. К счастью, редакционный столяр Петр Егорович тоже оказался человеком покладистым.

— А что? Я всегда! — сказал он. — Гвоздь там забить или крышку к посылке прибить! Это всегда можно!

На первом же конспиративном совещании, которое состоялось в малом зале редакции, стало ясно, что мы располагаем достаточными силами для создания целого боевого штаба «легкой кавалерии».

Два человека вошли в «закрытый сектор», два — в «открытый» и один в «оперативку».

Не получил официальной должности только Петр Егорович.

— По-вашему, раз столяр, так ничего не понимаю в оперативной работе? — оскорбился Петр Егорович. — Да я кого хошь объегорю! Раз я буду закрывать посылки, то самое мое место в «закрытом секторе»!

Пришлось согласиться. Взяли и Петра Егоровича в «закрытый сектор».

Как известно, любой знающий себе цену агент должен быть оснащен черными очками, отмычкой и иметь конспиративную кличку. Очки у нас были, вместо отмычек в кармане позвякивали ключи от квартиры. Зато с кличками пришлось попотеть.

Перед тем как стать «ягуарами», мы хотели назваться Антонием и Клеопатрой.

— Я буду Антонием, — сказал один из нас, — а ты Клеопатрой!

— Нет, почему же, — самолюбиво возразил другой, — почему это я, особа мужского пола, должен называться женским именем?

— Но ведь это даже лучше! — продолжал настаивать первый. — Все будут думать, что ты женщина, а ты мужчина!

— Великолепно! — воскликнул другой. — В таком случае ты будешь Клеопатрой, а я Антонием. И не сверкай глазами, как ягуар!

— Ягуары! Эврика!

Так мы стали «ягуарами». Жена одного из нас отныне именовалась «Коброй», а жена другого «Амазонкой». Таким образом, приведенный в начале повествования таинственный ночной разговор: «Комета» отправляется ровно в девять. «Кобра» все приготовила. «Амазонка» может отправляться налегке…» — ничего секретного не содержал. Он означал лишь, что наутро мы собирались совершить семейную прогулку на теплоходе «Комета», который отправлялся с Химкинского речного вокзала ровно в девять.

СЕКРЕТ ТУРЕЦКОГО СУЛТАНА

Прежде чем приступить к составлению первого донесения, надо было отыскать источник, из которого мы могли бы черпать нужную информацию.

Кое-какая военная информация была у нас под руками. Она представляла несомненный интерес и после небольшой обработки могла быть передана во Франкфурт-на-Майне. Эта информация содержалась в наших записных книжках и касалась секретных сооружений на территории Москвы. Мы ее получили из первых рук от одного знакомого водителя такси.

Однажды один богатый иностранец, прибыв в качестве туриста в Москву, поздно ночью отправился на Казанский вокзал и стал уговаривать водителей такси, чтобы они показали ему секретную стартовую площадку для запуска ракет.

— Площадку? — с готовностью отозвался один из таксистов. — Пожалуйста!

Услужливый московский водитель вмиг домчал иностранного гостя на Ленинские горы, туда, где, упираясь в небо, на берегу реки, возвышается лыжный трамплин.

— Вот это она и есть! — сказал водитель.

— О-ля-ля! — воскликнул иностранец и стал совать шоферу стодолларовую бумажку.

— С вас полтора рубля! — сказал шофер. — По счетчику.

Возможно, «военные сведения», которые раздобыл иностранец, могли бы как раз пригодиться и мадам Аре?

В то время как один из нас рылся в записных книжках, другой лихорадочно листал подшивку популярного дореволюционного журнала «Нива». Старый санкт-петербургский журнал оказался поистине неисчерпаемым кладезем самой разнообразной информации. В нем, например, из номера в номер печаталось сообщение о последней технической новинке — кабинетной пепельнице «Ка-ка». Агрегат, сочетавший в себе пепельницу с писсуаром, настойчиво рекомендовался на случай войны как для гражданских учреждений, так и для военных ведомств.