Перстень Луизы - [13]

Вот и мистер Кабо утверждал, что у него есть свой алмазный прииск, но родители присылают не так много денег потому, что правительство СССР не разрешает ввозить валюту в большом количестве. Разумеется, прииска у родителей Кабо не было и в помине. Был небольшой магазинчик, еле покрывавший расходы семьи. Несмотря на это, к шестому курсу института мистер Кабо жил гражданским браком с двадцатилетней Ларисой, которая ходила уже на шестом месяце беременности. Ну а когда подошло время получения диплома, мнимый алмазодобытчик сказал Ларисе, что он поедет домой один, дабы подготовить все для встречи, а уж потом вызовет к себе любимую с ребенком. С тех пор прошло много лет, но ни о каком вызове не стоял вопрос и по сей день… Теперь у Кабо были местная жена и двое детей, но он редко ночевал дома, так как предпочитал проводить вечера и ночи с друзьями и подругами на танцах, проходивших до самого утра под бой барабанов и громкую музыку…

– Что с ним случилось? – спросил доктор Кабо, недовольно поглядывая на совершенно неинтересного ему пострадавшего, который по-прежнему не шевелился.

– Он утонул, – кратко ответил один из молодых людей, доставивших тело.

– Когда мы его вытащили из воды, он уже не дышал, – пояснил высокого роста человек с тяжелым взглядом и большим, чем у других, количеством параллельных насечек на обеих сторонах лица и массивным золотым кольцом, продетым через мочку левого уха.

Когда хирург вошел в комнату, на ковре из пальмовых веток лежал мужчина в мокрой одежде, красивых туфлях и с золотой цепью на шее. Глаза его были выпучены. На запястьях виднелись кровоизлияния в виде полуколец. Золотые часы остановились в 10 часов 12 минут. Пульс не определялся, тело было уже холодным, а зрачки широкими, не реагирующими на свет. Сердечные тоны не прослушивались.

– Я здесь не нужен, – произнес хирург, наклонившись к уху Кабо, и направился к выходной двери.

– Смерть от утопления, – пробурчал Кабо. – Ладно. Необходимые бумаги я оформлю сейчас у главного врача.

Хирург подумал о том, что на утопление все это не очень-то и похоже, но… В конце концов, это дело местных компетентных органов. Полиции, к примеру. И надо же такому случиться: по пути к офису он встретил главного врача, идущего вместе с начальником полиции. Хирург познакомился с ним в первые дни после приезда в Магбурак, они часто встречались, так как жилище мистера Клиффорда находилось недалеко от домов русских врачей. Кроме того, не реже одного раза в месяц главный врач устраивал для советских медиков вечеринки, куда обязательно приглашался и его друг.

Мистер Клиффорд был человеком высокого роста с широкими плечами, мускулистыми руками, обаятельной улыбкой и грубым громким голосом.

– Что случилось, Вадим? – на русском языке спросил главный врач, уловив смятение своего коллеги.

– Трудно поверить в рассказ так называемого очевидца, что утонувший, труп которого только что доставили, утонул сам, – с сомнением проговорил хирург.

– А что тебя заставляет сомневаться? – заинтересовался Рашидик.

– Все признаки говорят о том, что смерть этого бедолаги была насильственной, – уверенно отрезал Вадим.

– Почему это тебя волнует? Без вскрытия доказать что-то невозможно. А ты знаешь, что мы практически никогда не вскрываем труппы. По религиозным соображения.

– Знаю. Но это особый случай. Давай этот труп вскроем. Я, когда работал в районной больнице, подрабатывал патологоанатомом, так что большого труда это не составит, – стоял на своем хирург.

– What’s the matter?[5] – спросил начальник полиции.

Вадим, перейдя на английский, изложил ему свои сомнения, после чего мистер Клиффорд, немного поразмыслив, сказал, что согласен на вскрытие, если такая возможность имеется. Главный врач многозначительно посмотрел на хирурга, и, ничего не ответив, пошел в кабинет доктора Кабо. Тем день и завершился, но утром Рашидик подошел к Вадиму и спросил, не согласится ли он оказать помощь во вскрытии тела вчерашнего утопленника. Хирург ответил, что ему это будет очень интересно.

– Ну что же, – сказал главный врач, – тогда пойдем в морг, там уже все подготовлено.

Следуя за главным врачом, Вадим подумал о том, что уж больно все как-то складывается гладко… Не приведет ли его инициатива к чему-нибудь нехорошему? Но с консулом не проконсультируешься, потому как до посольства ехать и ехать, а телефонной связи с ним нет.

– А с другой стороны, – пробормотал хирург, – что может произойти? Дело-то обычное…

Труп лежал на секционном столе в своей одежде. На левой руке его были японские часы марки «Ориент» с надписью на обороте «Water resister»[6].

Вскрытие проводилось по стандартной методике, и по завершении его хирург сообщил главному врачу, что смерть последовала не от утопления и что этот человек был брошен в воду уже мертвым.

– Почему ты так в этом уверен? – поинтересовался Рашидик.

– Во-первых, прекрасные фирменные водонепроницаемые часы никак не могли остановиться из-за погружения в воду. Они остановились из-за сильного удара. На запястьях покойного ясно заметны кровоизлияния, это говорит о том, что его кто-то сильно держал за руки. И, наконец, кусочек легкого не тонет в воде. Значит, утопления не было, – уверенно отрапортовал хирург.