Персональные демоны - [50]

В поцелуе Гейба умиротворение, которое до этого не было мне ведомо. Столь глубокое, что я даже не могу вспомнить, как это — ненавидеть или хотеть причинить боль.

И любовь… безграничная и безоговорочная.

Его поцелуй становится глубже, и я хочу жить здесь вечно.

Но затем его рука на моей щеке напрягается, и он отодвигает меня. Я смотрю в его невероятные голубые глаза, теряясь в них, когда его большой палец прослеживает линию моих губ.

Я оглядываю комнату, интересно, как долго мы целовались. Такое чувство, что вечность, пролетевшую в мгновение ока. Когда он сажает меня обратно на диван, я понимаю, что стремясь быть как можно ближе, успела залезть прямо на него.

Его глаза, наконец, закрываются, отпуская меня, и он прислоняется лбом к моему.

— Мне следует отвезти тебя домой, — говорит он едва различимым шепотом.

Когда Гейб открывает глаза, я вижу в них сожаление. Не глядя на меня, он встает и идет к двери.

Умиротворения как ни бывало, и я чувствую разочарование и гнев, проходящие сквозь меня. Я встаю с дивана и закидываю сумку на плечо.

— Я настолько отвратительна?

— Нет, это я.

Он поворачивается и выходит через дверь.

Глава 14. Отдай дьяволу должное

Люк

После того, что произошло вчера с Авайрой, сегодняшний день стал одним из самых сложных в моей жизни. Сидеть рядом с Фрэнни на английском, желать сказать ей что-нибудь, прикоснуться к ней… было пыткой, сравнимой с Огненной Бездной.

Остаток дня она меня избегала. Логично. Но перед самым последним звонком посмотрела в мою сторону… и этот взгляд чуть не убил меня.

Прошлая ночь была сущим Адом. Думать о ней. Ощущать острую необходимость увидеть ее. Следя за Габриэлем, я видел, как он высадил Фрэнни у ее дома. Я провел там всю ночь, сидя в своей машине, как обычно. Потребовалось все мое самообладание, чтобы не залезть на дерево и не войти к ней через окно. Я весь день мечусь туда-сюда, потому что не имею ни малейшего понятия, что делать. Но одно я знаю точно: мне нужно защитить Фрэнни от Белиаса… по многим причинам.

Кто бы мог подумать? Я… Великий Защитник. Это почти смешно. Но я не могу позволить Белиасу получить ее. Фрэнни — мое задание, и, кроме того, что я действительно не имею никакого желания гореть в Огненной Бездне, моя гордость не позволит мне потерпеть неудачу. Если она так важна, я хочу ее душу. Но главной причиной является то, что я прекрасно знаю, как работает Белиас, я даже думать не могу о том, как он касается ее… получая ее душу… грязный инкуб! Все мое тело содрогается, когда разум показывает то, что я совсем не желаю видеть: ее образ вместе с ним…

Нет!

Этого не должно случиться. Я скорее позволю Габриэлю победить.

Потому что я люблю ее.

Похоже, это именно то чувство… головокружительное падение, которое я ощущаю, когда смотрю на нее… дрожь внутри, когда я представляю, как Белиас берет ее… ненасытное желание быть рядом с ней.

Разве это возможно? Как никто не плачет в бейсболе, так никто не влюбляется в Аду[25]. Это факт. Можно сказать, что это противоречит нашей вере. Нашей природе.

Но все реально… И я ничего не могу с этим поделать. Это значит, что ее необходимо защитить и от меня тоже. Если я возьму ее так, как хочу, она будет принадлежать Аду, не мне. Она обладает Видением. Король Люцифер будет использовать Фрэнни, пока от ее души не останется ничего, кроме пустой оболочки, и он выкинет ее, как и всех предыдущих. Я видел это раз за разом. Она будет мертва во всех отношения: духовно и физически. Я никогда раньше не сомневался в правильности своего задания. Но мне тут не место. Большинство смертных заслуживают того, что получают. Но с Фрэнни все по-другому. Я не лгал ей, когда говорил, что не встречал никого, похожего на нее. Она не заслуживает такой участи.

Я смотрю на нее весь урок правоведения, и большая часть меня упорно желает придвинуться к ней, обнять и сделать так, чтобы все было хорошо. Но, правда в том, что у меня нет никакой возможности сделать это. Потому что я не могу совершить что-то хорошее… как и все мои собратья. Поэтому я приклеиваю себя к месту и наблюдаю, как она выходит через дверь.

Десять минут спустя, я все еще сижу за своим столом и смотрю на дверь, когда тренер Руньон нависает надо мной, облаченный в свою форменную куртку. Он потирает рукой грубую щетину.

— Люк, ты чего-то ждешь? У меня сейчас тренировка по бейсболу.

— Нет, — отвечаю я. — Извините, просто задумался.

— Да, вижу. — Его карие глаза вспыхивают на круглом лице, а на губах появляется понимающая улыбка. Он кивает мне, показывая, что все ясно как день — я страдаю из-за девушки. Хотел бы я, чтобы это было единственной причиной, и весь Ад не свалился мне на плечи.

— Ты играешь в какие-нибудь спортивные игры? — спрашивает он, пока мы идем к двери. — У тебя телосложение что надо. Мы могли бы использовать некоторые мышцы в схемах.

— Как-то не до этого, — говорю я. Но как только мы выходим из класса, моя сердечная боль становится сильнее. Срабатывает шестое чувство. Белиас! О чем я думал? Он только и ждет, когда я оставлю ее одну. Я собираюсь бежать к парковке, чтобы убедиться, что Фрэнни благополучно вернется домой. Нечестивый Ад! Как я мог быть таким идиотом?