Перс - [49]

- Не видя программного кода, сложно судить о том, как именно админы запрограммировали частоту проявления этих факторов; скорее всего, некоторые из них независимы с точки зрения классической теории вероятности. То есть теоретически пчела может укусить тебя раза три за день, а может и месяц обходить стороной. Другие явления в игре явно соподчинены: несмотря на то, что в бою любой конкретно взятый удар может быть отбит, в целом количество блоков никогда не превысит определенного уровня, обусловленного характеристиками персонажа и стилем его доспехов.

- Не думаю, что игроки сидят за монитором и просчитывают вероятности. По-моему, так большинство просто лупят без разбору, стремясь провести спецудар или эффективную серию, да и все, - заметил Алексей.

- Это в боях с мобами не принципиально, как бить. А вот в межрасовых битвах понимание сути боя становится очень даже важным. Этим и отличается нормальный игрок от нуба. Только нам, увы, до такого мастерства еще расти и расти.

- Да уж... После той стычки у развалин я, наконец-то, понял, в чем соль этой игры, и почему она называется "Борьба за жизнь". Профессии, мобобойство - это всего лишь мишура, побочные занятия, которыми можно развлечься в перерывах между основным - войной с себе подобными...

Воспоминания о самой первой встрече с живыми противниками, а не с управляемыми компьютером мобами, всколыхнули Алексея. На одном из фан-сайтов по игре он вычитал, что в Диких Землях на нейтральной территории в развалинах старой башни расположен тайник, в котором раз в три дня можно найти какую-нибудь полезную вещь, а при должном везении - и очень ценную. Единственная сложность заключалась в том, что, помимо хумиранов, к этому же схрону ходили и игроки других рас, легвоны и тренстиры, и при случае извечные враги не упускали возможности намять друг другу бока. Мало кому удавалось дойти до вожделенной сокровищницы целым и невредимым; дело порой кончалось тяжелыми травмами, могущими без дорогостоящего лечения на день-другой вывести персонажа из строя. Однако, поскольку денег в игре вечно не хватало, Бронников подробно изучил предстоящий маршрут и решился испытать удачу, понадеявшись не столько на силу, сколько на скорость и скрытность. К тому времени он пока еще ни разу не сталкивался с врагами своей расы, хотя был осведомлен о кровопролитных схватках из случайно услышанных обрывков разговоров на улицах.

Выйдя из Плерки на восток, он поднялся в предгорья и у подножия скал, где тропинка начинала виться среди огромных гранитных валунов, сошел с еле заметной дорожки и короткими перебежками стал двигаться от глыбы к глыбе. Выглянув в очередной раз из-за камня, кладоискатель понял, что принятые меры предосторожности были не напрасными. В двух десятках метрах от него, совсем рядом с тропкой, двое хумиранов сражались с тремя тренстирами - коренастыми и мускулистыми краснокожими.

Осторожно обойдя место потасовки, чтобы не быть замеченным, вскоре он увидел и легвонов - большеглазых и светловолосых людей с зеленовато-желтой кожей, очень высоких и оттого казавшихся худыми. Большой группой, не меньше десятка, они прижали к скалам и добивали трех или четырех тренстиров и одного хумирана. Сложно сказать, кто кого атаковал первым - здесь все были против всех, и каждый сам за себя. Следуя не столько прочитанным инструкциям, сколько здравому смыслу, он не стал обнаруживать свое присутствие и тихонько покинул побоище.

Алексей тогда дошел бы до тайника, но враги тоже были далеко не глупы. До старой башни уже оставалось рукой подать, когда, обогнув очередной останец, хумиран нос к носу столкнулся с бедно одетым легвоном старше себя на уровень. Тот явно устроил тут засаду, поджидая именно таких, не слишком-то сильных, любителей поживиться.

По свирепому выражению бледного лица противника Алексей понял, что драки не избежать. Удрать от долговязого легвона тоже вряд ли удалось бы; все еще надеясь решить дело миром, Бронтозавр миролюбиво показал пустые руки и успокаивающе сказал: "Я не хочу с тобой воевать! Дай мне пройти".

Вряд ли Страйк (именно так звали того легвона) понял хоть слово - представители каждой расы говорили на собственном языке. Однако он опустил дубину и ответил что-то наподобие: "Грымкунтты уку олло вдырцк длойфе". Речь хумирана для него звучала таким же бессвязным набором звуков, но Алексей подумал, что его мирный настрой понятен и без слов.

Бочком-бочком, стремясь не делать резких движений, под пристальным взглядом легвона он протиснулся между ним и валуном. Сочтя, что на этом их встреча и закончится, хумиран повернулся спиной к врагу и хотел было продолжать путь, но удар дубиной по плечу недвусмысленно дал понять, что все только началось.

В реальной жизни Алексею нечасто приходилось драться, поскольку, когда без рукоприкладства было никак не обойтись, в нем моментально взвивалась безжалостная, необузданная ярость. Круша барьеры и рамки приличия, она отметала человечность и здравый смысл куда-то на задворки сознания; так испуганный ребенок прячется под кровать, когда в дом врывается дикий зверь, ломая все на своем пути. В таком состоянии страстно желалось одним ударом кулака разбить, словно перезрелый арбуз, голову обидчику на тысячу кровавых ошметков, или впиться окостеневшими пальцами ему в шею и рвать в клочья мягкую теплую плоть, как старую тряпку. Потом, когда наваждение спадало, Алексей сам ужасался своему безумному порыву, и потому пуще прежнего стремился держать себя в руках, лишь бы не выпускать этого жившего где-то глубоко внутри демона разрушения.