Perpetuum mobile - [115]

Сфотографировал обоих. Они были в сознании и глядели очень недружелюбно. Вернулся к «Аурелии», торопливо забрался в кабину. Поднявшись в воздух, выполнил над местностью прощальный круг. Бросил взгляд вниз. Два слабо шевелящихся тела около бронехода. Еще одно неподвижно обмякло на сиденье «Паука».

Персиваль Лаурель навсегда остался на своем последнем берегу.

13. ГЕРОЙ

Над ущельем клонилось к закату солнце. Когда оно зайдет, гигантскую расселину окутает глубокий мрак, но сейчас его стены были ярко освещены. Каждая морщина каменной плоти, каждая бородавка на ней выглядели необычайно рельефно.

Северной стеной Дан налюбовался до одури, а на южной сейчас висел, запутавшись в парашютных стропах. Насколько прочно сам парашют зацепился за один из острых каменных зубьев, Дан не знал. Дернись посильнее и ау-у… Поэтому он долго не предпринимал попыток освободиться. Солнце опускалось все ниже и Дан постепенно начал паниковать…

Он не испытывал страха, когда стартовал с «последнего берега», где они с Перси обнаружили, наконец, легендарный Мертвый город. Не зря, выходит, его так назвали. Он мертв и он убивает…

Пришлось делать круг, потому что Дан на какое-то время потерял ориентацию. Перепутавшиеся стороны света вдруг встали на правильные места, и он выровнял курс. Домой… домой… Если считать домом последнюю остановку перед визитом в эти края.

Не было страха и тогда, когда под крылом самолета вновь открылось марево бездны. У высохшего моря есть дно, и хорошо, что оно скрыто от глаз людских. Не вызвало страха и тихое мурлыканье пассивного локатора, означавшее, что на «Аурелию» наведен радарный луч.

Дан заложил глубокую нисходящую спираль, заодно это дало возможность оглядеться. В бирюзовых небесах пульсировал яркий огонек. Дан стиснул зубы и перевел «Аурелию» в пике. Кабина пилота герметична, но по тому, как изменялась реакция самолета на движения рулей, Дан ощутил, как возрастает давление за бортом. Атмосфера здесь была ощутимо вязкой. Что дальше? Конструкторы «Аурелии» конечно же, не рассчитывали, что их творению придется летать на три километра ниже уровня моря!

Дан убавил газ, при таком высоком давлении кислорода за бортом предостаточно, надо беречь мотор. Глянул вверх, выворачивая шею. Пульсирующий огонь все разгорался и внезапно разлился вспышкой, из которой вылетел сонм мелких обломков.

– Обожрался, гад… – проворчал Дан.

Прямоточный реактивный двигатель преследовавшего его самолета-снаряда пошел в разнос и взорвался. Но радоваться было рано. Огненным пунктиром чертила небо вторая беспилотная штуковина, и локатор в кабине орал как мартовский кот. Дан стал медленно отдавать штурвал от себя, вокруг сгустился сумрак, сквозь который солнце светило бледным пятном. Потом наверху лопнул огненный нарыв и Дан перевел дыхание. Мать вашу! Теперь он знал, с кем пришлось иметь дело. Тир.

В Тирский протекторат бежали остатки разгромленных эльберо – элитных воинских частей Хозяйки. Там же укрылись военные преступники, изобретатели новейших средств уничтожения. Одно время полагали, что их вдохновительница так же прячется в Тире, и ждали, что неукротимая старая ведьма вновь заявит о себе. Прошло десять лет, пока Мир не вздохнул с облегчением. Сомнений не осталось. Мертва.

Но и мертвый может тревожить живущих. Реактивная и ракетная техника впервые появились на Острове. С двумя (уже устаревшими) образчиками Дану сейчас довелось познакомиться. Захотелось выругаться, но слова застряли в горле. Потому что он увидел дно.

Внизу простиралась изрезанная, всхолмленная поверхность, когда-то скрытая четырехкилометровой толщей воды. Может быть оттого, что Дан знал это, заурядный пейзаж показался жутким. Бурая окраска местами сменялась темно-зеленой. Кустарник? Здесь есть жизнь?! Совсем близко мелькнул проржавевший остов корабля, сквозь него росли деревья.

Шестое чувство подсказало Дану, что продолжая брить дно доисторического водоема, он рискует остаться здесь навсегда. Медленно, осторожно потянул на себя штурвал. Таинственное царство уходило вниз, растворялось… пропадало навсегда. «Аурелия» поднималась к солнцу, к свету.

Практически наугад Дан вышел к перечеркнувшему, казалось, весь Мир циклопическому обрыву; это зрелище до сих пор поражало его. Набрал высоту – запас карман не тянет. Тогда же впервые полезли в голову нехорошие мысли. Пройдет от силы два часа, и он вернется туда, откуда отбыл в смертельно опасную прогулку. Его радостно встретят те же, кто провожал…

Те же? Допустим. Но так ли ему будут рады? Выпуская его в полет, они рассчитывали, что он вернется? «А вот и я!» «Как дела?» «Успех! Куча пленок. Сенсация». «Ну-ка, парень, давай сюда! Ты свое дело сделал». С чего он решил, что всем людям, встреченным на опасном пути, надо доверять? Потому что так сказало начальство? Потому что главарь Совета Ганы Антон Децим обещал златые горы и заверял, что у него все схвачено? Да, в молодости он был неплохим организатором. Но сейчас – отставший от жизни трубноголосый хвастун. Почему Дан не увидел этого сразу?

Потому что не хотел смотреть правде в глаза. Умница, хитрец, слуга двух господ, агент Даниэль Боргезе. Глупец, да и только. Придется соврать, что ничего не видел, не нашел, возвращаюсь, увы и ах, с пустыми руками… «А где твой товарищ?» «Волки съели…» «Из самолета выпал…» «А горючку где на обратный путь нашел?» «Ангелы в воздухе заправили…» «А-а, ну и отправляйся к ним». «Смотрите, что при себе держал! Куча пленок. Сенсация!» «А жмурика куда девать?» «Да хрен с ним, пусть валяется. Ночью шакалы сожрут».