Perpetuum mobile - [112]

Перси притворялся, уверяя, что не видит в открывшемся пейзаже ничего необычного. Но что еще оставалось ему – несостоявшемуся первооткрывателю самого невероятного на свете края? Дану тоже было не по себе. Студентом баловался он походами на Барьер – геологический сдвиг, протянувшийся вдоль восьмого меридиана и ставший естественной границей Эгваль и бывшей Империи Хозяйки. Почти километровой высоты крутой западный склон Барьера всегда пугал альпинистов. Но то, что Дан видел сейчас…

Линия обрыва выглядела идеально прямой, бледнея и утончаясь с обеих сторон по мере приближения к горизонту. Восходящее солнце слепило глаза. «Зачем вы стремитесь к огню, мотыльки – заблудшие души, за светом идущие…» За спиной Дана нервно хохотнул Перси:

– Черти с квасом съели! Половинку Мира!..

Светлая линия обрыва отдалялась, становилась прозрачно-тающей… пропала совсем. Небо окружило «Аурелию» со всех сторон. Голубое вверху и мертвенно белесое внизу.

– Посмотрим донце? – предложил Перси.

Избави бог. Сейчас Дан полагался только на приборы, и сбиться нечаянно с курса совсем не хотел. Да и горючего в обрез.

– Это я пошутил, – снял сомнительное предложение Перси. – Прём вперед и светлого нам пути!

Дан стиснул зубы. Напрасно Перси вплел в свою болтовню лозунг-приветствие Хозяйки. В свое время старая идиотка недооценила мощь авиации Эгваль. Родители Дана погибли при бомбардировке Вагнока, как и многие другие, напрасно уверовавшие в «гений» ее высочества. Отца Дану заменил дед, потому он и носит теперь его фамилию. Дедушка всегда восхищал его своим жизнелюбием и прозорливостью. Вспомнить покупку после войны за бесценок заброшенного поместья в Мете. Теперь там их «родовое гнездо». В обширном, старинной постройки доме, сейчас, кроме деда с бабушкой ждет Дана Лора…

– Эй! Заснул, что ли? – рявкнул Перси. – Подъезжаем!

Почти отвесная стена возникла впереди темной полосой; освещена она будет только на закате. Противоположный край гигантского ущелья? Нет, братцы, нет. Центральная, плоская гора в метеоритном кратере. Выдавленная напором магмы, она поднялась вскоре после планетарного масштаба катастрофы, случившейся миллиард лет назад. Крупный астероид, почти малая планета врезался в Мир. От этого столкновения образовался кратер диаметром в тысячу километров. Чудовищной ударной волной атмосферу с планеты сдернуло, словно покрывало и навсегда рассеяло в космосе. «Как боженька плюнул». Ныне от воздушной оболочки осталось не более одного процента. Поэтому давление на уровне моря составляет полторы атмосферы, а не сто пятьдесят, как полагалось бы планете с массой Мира.

Поэтому Мир пригоден для жизни. Поэтому Мир обитаем. За исключением земель, прилегающих к месту «небесного плевка». Ложе гигантского кратера, миллионы лет вбирало в себя воды текущих с Южного хребта рек. Миллион лет окрест стоял поистине райский климат. Шумел прибой. Зеленели по берегам леса, пели птицы. Землей обетованной, островом мечты, высилась над гладью вод вершина центральной горы; и на ней стоял Город, владевший Миром. А затем… Тысячу лет назад реки, питавшие гигантский водоем, иссякли. И сегодня над четырехкилометровой глубиной… над иссохшим зевом внутреннего моря летят двое. В поисках ответа на вопрос, чьих рук это дело? Промысел божий или воля недобрых людей?

– Скажи, почему на снимках из космоса даже океанское дно просвечивает, а вблизи внизу ни зги не видно? – огорчился напоследок Перси. – Ну, что ты молчишь всю дорогу, Дан? Устал? Так я порулю.

Благородное предложение запоздало, шасси уже коснулись земли. Перси больше не скрывал изумления.

– Откуда здесь бетонка, я тебя спрашиваю?!

– Умели строить в те времена… – выдохнул Дан и добавил: – Не знаю, как ты, а я вроде вспотел.

– Много в жизни берегов повидал. А теперь этот. Вижу волны. Они разбиваются о мол. Здесь был порт, – сказал Перси.

Дан кивнул. Они вдвоем стояли на краю безбрежной и бездонной пропасти. Оба одеты в кондесьюты – вроде костюмов аквалангистов, закрывающие тело и голову. По пронизывающим толстую ткань капиллярам циркулирует охлаждающая жидкость.

Под ногами ощущался не песок пустыни, а гранитная плита. Такие, тщательно подогнанные каменные блоки покрывали все вокруг. В самом деле, умели строить тысячу лет назад.

– Всю жизнь стремился к этому берегу. Пусть он даже не совсем берег, – вздохнул Перси.

Дан окинул взглядом безрадостную панораму. Плоская местность под выцветшим жарким небом, на горизонте торчат стальные скелеты высотных зданий. Все остальное: бетонные плиты стен и перекрытий, лестничные пролеты, механизмы лифтов и так далее… за прошедшие столетия обрушилось. Первый, возведенный человеком город на этой планете давно и безнадежно мертв. Зачем же они тревожат его покой?

Неподалеку, отдыхающей стрекозой прикорнула «Аурелия». Брюшко самолета до отказа набито разным дорогим снаряжением. Но топливные баки пусты.

– Если твоя карта брешет – нам кранты, – сообщил страшную тайну Перси.

– Сейчас проверим. Идем, – Дан ни за что не признался бы Перси, что за его твердым голосом кроется страх.

Что если карта, и вправду, не точна? Или что-нибудь случилось с тех пор. Прошла четверть века со дня, когда составили этот чертеж. На стандартном листе писчей бумаги набросана схема расположения подземного склада горючего. Сооружен по приказу ее проклятого высочества, во время третьей тайной вылазки в Эгваль и дальше… за пределы. Да, братцы мои. Именно Хозяйка Острова, а не Перси Лаурель или Дан Боргезе, первой нашла Мертвый город. Дан слыхал рассказы о том, как на обратном пути ее едва не сцапала контрразведка Эгваль. Упустили, какая досада! Тогда не разразилась бы через четырнадцать лет страшная война. Тогда сейчас жили бы отец и мама Даниэля.