Пернатый змей - [156]

— Сколько ты берешь за слово, Чика? — спросил он ее нежно.

Она метнула взгляд на него и ответила едва заметной улыбкой. Видно было, что она безнадежно влюблена в него и словно погружена в гипноз любви или в мысли о ней. А к Кэт испытывает холодное равнодушие.

«Она ни во что не ставит меня, — подумала Кэт, — потому что я не могу любить, как она».

На какое-то мгновение Кэт позавидовала Тересе. И тут же презрительно сказала себе: «Гаремная красотка…»

Что ж, Рамон по природе был своего рода султаном. Сейчас он смотрелся неотразимо в своей белой одежде, безмятежный и, как паша, самоуверенный, и в то же время ласковый, приятный и даже по-мальчишески довольный благополучной семейной жизнью. Он снисходительно, с видом паши смешивал коктейль из джина и вермута с соком лайма. Тереса уголком глаза наблюдала за ним. И одновременно следила за Кэт, возможной соперницей, женщиной, которая разговаривала с мужчинами на равных.

Кэт встала, чтобы принести ложечки. В то же мгновение он шагнул назад от низенького столика, где выжимал лайм, и едва не налетел на нее. И Кэт вновь обратила внимание на то, как быстро и ловко он сумел избежать физического контакта с ней, каким мягким, скользящим, почти текучим было его жаркое движение. Его чувственное тело отшатнулось от нее, словно пламя от сквозняка.

Она слегка покраснела. И Тереса заметила, как на мгновение порозовела прекрасная, теплой белизны кожа Кэт, а в ее серо-карих глазах промелькнула желтая, будто гневная, искра. Миг, когда разминулись два разных темперамента.

Тереса поднялась и, подойдя к Рамону, встала рядом, заглянула в стакан для смешивания коктейлей и спросила с той забавной деланой ребячливостью, присущей темнокожим женщинам:

— Что ты туда добавляешь?

— Смотри! — сказал Рамон. И с той же забавной ребячливостью темнокожего мужчины стал объяснять состав коктейля, протягивая ей ложечку джина, попробовать.

— Да это неочищенная текила, — сказала она простодушно.

— По восемь песо бутылка? — засмеялся он.

— Намного дешевле! Намного!

Она коротко заглянула ему в глаза и увидела, как все его лицо потемнело, словно озаряясь темным пламенем, и потянулось к ней. Она гордо подняла маленькую головку. Он снова принадлежал ей.

«Гаремные штучки!» — сказала себе Кэт. И почувствовала легкое раздражение, видя, сколь крепко огромный, важный Рамон запутался в сетях этой маленькой смуглой женщины. Она злилась на себя, что так чувствительна к присутствию Рамона, его сбитому, мужскому телу под тонкой белой одеждой, сильным, но мягким плечам, мощным великолепным мужским бедрам. Будто сама она тоже в полной власти этого султана и одна из жен его гарема.

Какой же силой воли обладала эта маленькая смуглая женщина! Какая таинственная женская власть крылась в ее худеньком теле! Она была способна заставить мужчину вспыхнуть золотым сиянием блаженства. И в то же время ничем не выдавать себя, только взглядом огромных черных глаз, горящих, как у тигрицы.

Кэт с изумлением наблюдала за ними. Она сама знавала мужчин, заставлявших ее почувствовать себя королевой, заставлявших почувствовать, будто небо покоится у нее на груди, а ее голова — среди звезд. Она знала, что это такое: все более переполняться восторгом, пока твое женское существо не сравняется со вселенной.

Сейчас она видела, что то же самое происходит с другим. Эта маленькая черноглазая женщина обладала почти сверхъестественной силой, заставляла Рамона телесно расцветать, сама же она отступала в тень, становилась почти невидимой, кроме огромных черных глаз. Как султан, он был как налитой золотой плод на солнце, необычный и загадочный, пленительный. И тогда какой-то таинственной силой, таившейся в ее смуглом миниатюрном теле, худенькая Тереса держала его крепче всего.

Но именно этого желал Рамон. А Кэт это злило, злило. Этот крупный, гладкий, сияющий мужчина был ей отчасти противен. А напряженная маленькая женщина со смуглым, болезненно осунувшимся лицом и огромными горящими черными глазами всею силой женской души старалась раздразнить этого крупного сияющего мужчину, эту взбешенную Кэт. Ей было невыносимо видеть сияющую улыбку в темных глазах Рамона, его довольство паши. И невыносимо видеть прямую, напряженную маленькую фигурку смуглой женщины, так использующей свою силу.

Эта скрытая, затаенная власть смуглой женщины! Кэт называла ее властью наложницы в гареме, проститутки. Но так ли это? Да, несомненно, это поведение рабыни. Несомненно, она ничего не хочет от него, кроме секса, как проститутка! Древняя тайна женской власти, состоящей в том, чтобы распалить мужчину.

«Достойно ли это? — спрашивала себя Кэт. — Не деградирует ли тогда женщина? А мужчина, не становится ли он мягким и чувственным, а не то отвратительно деспотичным?»

В конце концов Кэт убедила себя в одном: что ключ к настоящей и грядущей жизни в любовной близости между мужчиной и женщиной. В этом соединении мужчины и женщины — ключ ко всему существующему и возможному в будущем. Из этого соединения произрастает вся новая жизнь. Это основа основ.

И эта близость нуждается в равновесии. Конечно же, равновесие! А разве эта Тереса не кладет всю себя на мужскую чашу весов, так что мужская сторона перевешивает?