Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация? - [18]

Администрация США, вне зависимости от изменений, в ней происходивших[77] , вела в целом последовательную политику защиты своих коммерческих интересов на Дальнем Востоке. И если противоречия с Японией носили острый, иногда принципиальный характер, но все-таки были предсказуемы и разрешимы, то проникновение СССР в Китай грозило большими проблемами. Поэтому ради создания антибольшевистского барьера на Дальнем Востоке США были готовы мириться и идти на сотрудничество с Японией, как сильнейшей державой Азии. В то же время в Вашингтоне внимательно следили за японским проникновением в регион, стремясь по возможности его ограничить. В Белом доме ни на минуту не расставались с идеей полного вытеснения Японии из Китая.

Тем временем в Китае продолжались гражданские войны. Два крупных братоубийственных конфликта, последовавших один за другим в 1924—1927 гг. и 1927—1936 гг., фактически превратили Китай в несколько независимых государств. В подобных условиях США проводили свою политику, опираясь то на один, то на другой антияпонский блок. В то же время гражданская война в Китае вынудила Японию пойти на переговоры с СССР, имея достаточно сложную ситуацию в Маньчжурии, японский кабинет решил обезопасить свой северный фланг. 20 января 1925 г. после длительных переговоров была подписана советско-японская Конвенция о принципах взаимоотношений[78]. Признание Японией Советского Союза вызвало негативную реакцию в США. Военные круги Америки были обеспокоены конвенцией, т.к. разведывательная информация показывала, что Японии ведет работы по фортификации южного побережья Кореи и близлежащих островов. Что говорило о намерении Токио закрыть Японское море для иностранных судов. В то же время договор с СССР вполне мог обеспечить Японию сырьем и сделать менее зависимой от американского экспорта. Дальнейшее развитие событий в регионе в данном русле напрямую угрожало торговым интересам США. В контексте советско-японского соглашения серьезные опасения ввиду усиления позиций СССР в Китае за свои капиталы и торговые интересы появились и у коммерческих кругов Америки[79].

К 1926 г. расстановка сил в Китае существенно изменилась. На арену выдвинулась созданная в 1912 г. партия гоминьдан. Ее лидер Сунь Ятсен держал курс на сотрудничество с СССР. Армии гоминьдана одерживали победу за победой, серьезно нарушая баланс сил в Китае. Усиление советского влияния через гоминьдан никак не импонировало правящим кругам США. Первейшей задачей американской дипломатии стал захват контроля над этой партией. В Вашингтоне предполагали, что в случае успеха можно будет не только значительно ослабить влияние большевиков, но и получить в свои руки серьезный инструмент для борьбы с японской экспансией[80].

С конца 1926 г. американцы начали искать контакты с одним из видных деятелей гоминьдана Чан Кайши, предполагая его на роль лидера партии, который будет проводить проамериканскую политику. 12 апреля 1927 г. Чан Кайши удалось при непосредственной помощи США провести переворот внутри партии и захватить власть. Им было сформировано «национальное правительство». Весной 1928 г. армии гоминьдана начали успешное продвижение к Пекину. Японский кабинет, сознавая слабость своего маньчжурского ставленника Чжан Цзолиня, который в тот момент контролировал столицу, в апреле 1928 г. вновь ввел войска в Шаньдун. под предлогом защиты японских подданных[81]. Прямая военная интервенция Японии вынуждала США к ответным действиям. Не имея возможности послать войска, Вашингтон сделал ставку на гоминьдан во главе с Чан Кайши. Белый дом признал нанкинское правительство, как центральное правительство Китая, и подписал с ним 25 июля 1928 г. таможенный договор[82].

Неизвестно, как бы ситуация разворачивалась дальше, не помешай ей мировой экономический кризис 1929 г. Обрушение биржи на Уолл-стрит и прокатившаяся за этим волна разорений и банкротств накрыла не только Соединенные Штаты, но и все остальные страны мира. Пораженные страшным недугом великие державы вынуждены были отказаться от активной внешней политики. Защита зарубежных инвестиций отошла на второй план, затемненная страшной картиной повальной безработицы и нищеты. В Вашингтоне, Лондоне, Париже, Токио и других столицах были более озабочены решением внутренних проблем, а противоречия на международной арене, естественно, были временно забыты, отложены до лучших времен.

Вопрос о крейсерах

В 20-е гг. США попали в довольно сложную ситуацию. Экономическая мощь страны продолжала расти, дальнейшее развитие промышленности все больше упиралось в вопрос конкурентоспособности американских товаров на внешних рынках. Далеко не последним в данном контексте был вопрос о безопасности морских перевозок под американским флагом. Другой важной проблемой был захват колониальных или полуколониальных рынков, одним из проявлений которой были противоречия с Японией в Китае. Вопрос защиты заморских капиталовложений также серьезно беспокоил американскую элиту. 7 мая 1924 г. бывший морской министр Вильбур, обсуждая данные проблемы в торговой палате штата Коннектикут, заявил: «Чтобы защищать США, мы должны быть готовы защищать свои интересы и наш флаг в любом уголке земного шара»