Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль - [65]
Неугодного министра нужно было убрать. Чтобы у Соединенных Штатов не создалось впечатления, будто Япония уступает их нажиму, 16 июля 1941 года в отставку ушел весь кабинет. Состав нового правительства был объявлен 18 июля. Все главные действующие лица остались на своих местах, пост министра иностранных дел занял адмирал Тэйдзиро Тоёда. Это правительство в Японии прозвали "кабинетом японо-американских переговоров".
Японские политики отдавали себе отчет в том, что теперь добиться отступления Соединенных Штатов труднее. Как объясняет М. Сигемицу в своих мемуарах, "участие России в войне немедленно сняло бремя, которое несла Англия, и соответственно усилило американские позиции. США отныне могли продвинуть их вперед. Им больше не было необходимости смягчать свое отношение к действиям Японии на Дальнем Востоке"{168}. На Токийском процессе главных японских военных преступников Тодзио подробно рассказал о том, что на этот счет правительство было единодушно. Не менее единодушно в Токио были и в том, что пробил час осуществить давние планы империалистической экспансии.
Президенту и государственному секретарю "чудо" - перехваченная и дешифрованная телеграмма из Токио японскому посольству в Вашингтоне растолковало: "Перетасовка кабинета была необходима для того, чтобы ускорить решение вопросов, связанных с делами страны, и не преследует иных целей. Политика Японии не будет изменена. Она остается верной принципам Тройственного пакта"{169}. Руководители американской внешней политики не могли не понять, что Япония даст ответ Соединенным Штатам, но, по-видимому, иной, чем требовала, на их взгляд, германо-советская война. В Токио, оказывается, следовали собственной логике.
"Президент все еще лаял, а не кусал"
Еще в сентябре 1940 года Япония добилась от режима Виши согласия на ввод своих войск в северную часть Французского Индокитая. Дальнейшее овладение страной затянулось. В Тонкине, а затем в других частях Индокитая вспыхнули восстания, руководимые коммунистами. Против повстанцев совместно действовали японские и французские колонизаторы. Только поздней весной 1941 года японские милитаристы были готовы овладеть оставшейся частью страны. "И если они несколько отложили решение, то лишь в ожидании прояснения отношений между Германией и СССР", - замечают В. Лангер и С. Глисон{170}.
Не прошло и месяца с начала германо-советской войны, как Япония потребовала от Виши разрешения занять стратегические пункты в Южном Индокитае. 21 - 23 июля были подписаны соответствующие соглашения, и японские войска общей численностью до 50 тысяч человек начали оккупацию южной части Французского Индокитая. Япония выходила на ближние подступы к Сингапуру, Голландской Индии и Филиппинским островам. Сомнений быть не могло - японская агрессия распространялась на юг.
В Вашингтоне были серьезно озабочены действиями японских милитаристов, которые избрали южное направление агрессии. На японское продвижение на юг Соединенные Штаты всегда реагировали крайне болезненно. За установлением в сентябре 1940 года японского контроля над северной частью Индокитая последовало введение системы лицензий на экспорт из США в Японию некоторых видов стратегических материалов и сырья. Ограничения эти остались в основном на бумаге: так, например, импорт чугуна, листовой стали и металлического лома Японии из США в 1941 году увеличился против 1940 года в среднем в четыре раза{171}. Крутых мер в области торговли с Японией правительство США проводить не собиралось.
Эта политика неоднократно ставилась под сомнение членами американского правительства, реалистически оценивавшими опасность японской агрессии для самих Соединенных Штатов. В начале 1941 года министр внутренних дел Г. Икес был назначен еще на один пост - руководителя управления по распределению горючего для целей национальной обороны. Г. Икес очень быстро выяснил, что громадное количество бензина и нефти, необходимых американским вооруженным силам, экспортируется в Японию. В конце июня своей властью он ввел эмбарго на вывоз горючего в Японию из портов Атлантического побережья и Мексиканского залива. Министр резонно рассудил, что нельзя допустить, чтобы японские корабли и самолеты, которые завтра будут действовать против США, заправлялись американским топливом и горючим.
Президент по-иному взглянул на дело. Он немедленно отменил распоряжение Икеса, спросив его: будет ли министр выступать за эмбарго, если "введение его нарушит непрочное равновесие на чашах весов и побудит Японию выбрать между нападением на Россию и нападением на Голландскую Индию". Икес не постиг логику президента и обратился с просьбой об отставке с поста руководителя ведомства по распределению горючего в целях национальной обороны.
Рузвельт не принял отставки. Икес входил в состав кабинета, но не был в курсе святая святых политики США. Рузвельт счел необходимым объяснить министру: "Речь идет не об экономии горючего, а о внешней политике, которой занимается президент и под его руководством государственный секретарь. Соображения в этой области сейчас крайне деликатны и весьма секретны. Они не известны и не могут быть полностью известны Вам или кому-нибудь другому, за исключением двух указанных лиц. Мы оба - президент и государственный секретарь - полностью согласны в отношении экспорта нефти и других стратегических материалов, зная, что в настоящих условиях, как они им известны, данная политика наиболее выгодна для Соединенных Штатов"{172}.
Эта книга, вышедшая двумя изданиями в 1974 г. в издательстве «Молодая Гвардия», вызвала острую полемику, ибо впервые в ней частично на основании архивных документов показывалась роль масонов в эпохальных событиях в России в 1917 г. Настоящее издание серьезно доработано и расширено, в том числе за счет обширного «Приложения», в котором настало время рассказать, почему крестным отцом книги был председатель КГБ СССР Ю.В. Андропов, попытавшийся положить начало изданию исторических сочинений без цензуры.
Президента Джона Кеннеди и сенатора Роберта Кеннеди постигла одна судьба – жизнь их трагически оборвалась. Старший из братьев, Джон, погиб, пробыв в Белом доме тысячу с небольшим дней. Роберт пал на относительно короткой дистанции на пути к возможному занятию президентского кресла – до выборов оставалось около 150 дней. Что это – случайность или заговор? Автор пытается дать ответ. В книге масса биографических подробностей, разбираются различные версии мотивов убийства братьев Кеннеди.
Это первая биография нашего национального героя, маршала Г. К. Жукова, принадлежащая перу крупного советского историка, профессора Н. Н. Яковлева, написанная на уровне современных знаний о Великой Отечественной войне. Книга вводит во внутренний мир героя, великого полководца, спасителя Отечества; в ней использованы новые архивные материалы. Сокращенный вариант книги автор включил в свой трехтомник избранных произведений, увидевших свет в 88—90-х годах. Перед читателем — переработанная и значительно расширенная книга.
Книга известного советского историка профессора Н.Н.Яковлева состоит из двух частей. В первой рассказывается о подрывной работе ЦРУ против Советского Союза.Вторая часть посвящена деятельности органов американского сыска – военной контрразведки, ФБР, АНБ и других, а также работе ЦРУ внутри США.Книга насыщена фактами, мало известными широкому кругу читателей, в ее создании впервые использованы документы, показывающие историю ЦРУ с момента его основания в 1947 году.
Вашингтон был первым президентом Соединенных штатов Америки. Он стоял у истоков создания заокеанской республики, он возглавлял армию, боровшуюся за независимость с английскими колониальными войсками, он был признанным вождем американской буржуазной революции.Вашингтон был человеком своего класса и своего времени. Ему присущи слабости и ограниченность поднимающейся буржуазии, тем не менее он был сильным и разносторонне талантливым человеком, сыгравшим огромную роль в борьбе американского народа за независимость.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мало кто из детей-героев в мировой истории сумел приобрести столь скверную репутацию, как Павлик Морозов. Между тем все материалы о жизни этого героя подлежат сомнению, включая официальное «Дело об убийстве братьев Морозовых», составленное ОГПУ. Не исключено, что не было даже знаменитого доноса на отца, причины же убийства Павлика и его брата Феди носили скорее бытовой, а не политический характер. Одна из основных задач этой книги — вписать фигуру Павлика Морозова в контекст исторического процесса, в частности в историю коллективизации уральской деревни начала 1930-х годов.
В книге американского историка Томаса Вудса развенчивается культивируемая на протяжении трех столетий (начиная с эпохи Просвещения) и вошедшая в учебники антихристианская и антиклерикальная мифология – тенденциозное изображение Церкви реакционной силой, сопротивляющейся развитию науки, культуры и цивилизации в стремлении удержать народы в первобытной темноте и невежестве. Опираясь на результаты, полученные историками на протяжении последних ста лет при изучении истории европейского Средневековья и раннего Нового времени, автор показывает, насколько велика была роль Церкви и христианской религии в создании многих важнейших аспектов современной цивилизации – науки, права, искусства и архитектуры, сельского хозяйства, благотворительности и т. д.
«Арутюн Халибян» открывает новую книжную серию «Жизнь замечательных нахичеванцев». Этот труд — не просто биография одного из жителей «города, которого нет» (так назвал однажды Георгий Багдыков Нахичевань-на-Дону), Цель настоящей работы — показать, как сохранившийся до наших дней уникальный портрет А. П. Халибяна кисти гения живописи мариниста И. К. Айвазовского дает возможность оценить облик человека, жившего в первой половине XIX века и руководившего армянским самостоятельным городом Нор-Нахичеван.
«Ложь — основа государственной политики России». Именно политики (и не только в России) пишут историю. А так называемым учёным, подвизающимся на этой ниве, дозволяется лишь охранять неизвестно чьи не сгнившие кости в специально отведённых местах, не пуская туда никого, прежде всего дотошных дилетантов, которые не подвержены колебаниям вместе с курсом правящей партии, а желают знать истину. Фальшивая история нужна политикам. В ней они черпают оптимизм для следующей порции лжи. Но почему ложь им ценнее? Да потому, что именно она позволяет им достичь сиюминутной цели — удержаться лишний месяц — год — срок у власти.
Конго — сверхприбыльное предприятие западного капитала. Для туземцев оно обернулось адом — беспощадной эксплуатацией, вымиранием, бойнями.
В ночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября) 1912 г. русский морской министр И. К. Григорович срочно телеграфировал Николаю II: «Всеподданнейше испрашиваю соизволения вашего императорского величества разрешить командующему морскими силами Черного моря иметь непосредственное сношение с нашим послом в Турции для высылки неограниченного числа боевых судов или даже всей эскадры…» Утром 26 октября (8 ноября) Николай II ответил: «С самого начала следовало применить испрашиваемую меру, на которую согласен».