Перфекционист - [2]

— Я хотел вступить в клуб в 1934 году, когда мне было только 19, но полным членом стал лишь после войны.

Дэвид, стоявший рядом с Дунканом, что-то негромко сказал о теле в чемодане на железнодорожном вокзале Брайтона.

— Этот крепкий мужчина справа от меня, — сказал Джо Фрэнк, — Уолли Уинтроп, который первым из частных лиц придумал получать прибыль из рицина. Сейчас он владеет одной из самых крупных в Европе сетей супермаркетов.

— Вы сказали «рис»? — переспросил Дункан.

— Нет, рицин, яд растительного происхождения.

Уолли Уинтроп с улыбкой пожал руку гостю.

— Как-нибудь расскажу об этом, — пообещал он, увидев, что Дункан не понял, какая связь между ядом и супермаркетами.

Джо Фрэнк показал на мужчину в юбке.

— Алекс Макфи, самый молодой член клуба и самый энергичный. Семеро, Алекс, я не ошибаюсь?

— Пока семеро, — кивнул Макфи, и это вызвало новый взрыв веселья.

— Его скин-ду не раз верно служил клубу, — добавил президент клуба.

Дункан плохо знал гэльский язык, но слышал, что скин-ду — это кинжал, который горцы носили за подвязками гольфов. Он решил, что члены клуба использовали его в каких-то ритуалах.

— А теперь я хочу познакомить вас с Майклом Питтом-Страттерсом. Он преподает нашим доблестным десантникам единоборства, так что будьте осторожны, когда будете жать ему руку.

— С нашим доктором Дэвидом Хопкинсом вы уже знакомы, — продолжил Джо Фрэнк. — Дэвид знает об аллергиях больше всех на свете.

— Такое разнообразие талантов, — растерялся Дункан Дриффилд. — Не понимаю, что вас объединяет.

— Каждый из нас совершил безупречное убийство, — объяснил Джо Фрэнк с таким видом, будто говорил о погоде.

На этот раз никто не улыбнулся. Но самым тревожным было то, что никто не стал ничего отрицать.

— К столу, джентльмены? — предложил Фрэнк.

За круглым столом, стоящим в соседней комнате, Дункан попытался осмыслить удивительное признание. Неужели он согласился отужинать с шайкой убийц? Но почему они решили раскрыть ему свой секрет? Если он пойдет в полицию, то они перестанут быть безупречными убийцами. Наверное, об этом лучше помалкивать, пока он сидит между специалистом по единоборствам и шотландцем, у которого в носке спрятан скин-ду.

Появился седой официант с кувшином кларета.

— Венгр, — сообщил Джо Фрэнк, — ни слова не понимает по-английски. Джентльмены, хочу предложить тост за Томаса де Квинси, автора блестящего эссе под названием «Убийство как одно из изящных искусств», в котором он назвал нераскрытое убийство сэра Эдмунда Годфри самым великим преступлением.

— За Томаса де Квинси, — повторили тост все остальные.

— Вас, наверное, интересует, почему мы вместе, — обратился к нему через стол Уолли Уинтроп. — Конечно, вы думаете, что мы должны молчать. Мне, естественно, не нужно объяснять вам, Дункан, какие чувства испытываешь после первого убийства, когда ждешь воя полицейской сирены и стука в дверь. Но проходят месяцы, и на смену панике приходит ощущение изоляции. Своим поступком вы отделились от других людей, потому что вам до конца своих дней предстоит жить с этой тайной. Мы все прошли через этот ужас. Мы посылаем приглашения на ужин тем, кто остается на свободе не меньше пяти лет после совершения убийства.

— Когда узнаешь, что ты не один на планете, — подхватил Дэвид Хопкинс, — кажется, будто луч света пробился через тучи. Не передать словами радость, когда понимаешь, что сделанное тобой воспринимается в определенных кругах как достижение, о котором можно открыто говорить и которым можно гордиться.

— Откуда вы знаете, что можете доверять друг другу? — спросил Дункан, стараясь не выдать обуревавших его чувств.

— Если кто-то из нас выдаст других, то он выдаст и себя, — пояснил президент Фрэнк. — Мы все в одной лодке. Это безотказно охраняет безопасность членов клуба больше ста лет. Одним из наших первых членов был человек, известный под прозвищем Джек Потрошитель, который на самом деле был видным представителем высшего света. Раз его имя до сих пор неизвестно широкой публике, то мы можем дышать спокойно.

— Поразительно, — глаза Дриффилда расширились от удивления. — Вы знаете, кем был Джек Потрошитель?

— Да, — спокойно кивнул Макфи. — И никто не выдал его имя.

— Кто он?

— Вы узнаете это после того, как вступите в клуб, — улыбнулся Фрэнк.

Дункан был на распутье. Он хотел сказать, что у него нет шансов стать членом клуба, потому что он никого не убил, но внутренний голос велел молчать. Эти люди вели себя так, словно он был одним из них. Может, благодаря какой-то ужасной ошибке они думают, что он убил человека. И может, в его интересах не разубеждать их в этом заблуждении.

— Определенную информацию могут знать только члены клуба, — пожал плечами Уинтроп.

— Мы уверены, что вы захотите присоединиться к ним, — добавил президент, — но тем не менее просим соблюдать наши правила. Никто не должен знать ни о сегодняшнем вечере, ни о существовании клуба. Мы оставляем за собой право применять самые крайние меры к тем, у кого хватит глупости выдать нас.

— Крайние меры? — хрипло переспросил Дриффилд.

От улыбки шотландца, сидевшего рядом с ним, у него по спине пробежал холодок.