Из той же базы знаний я почерпнул, что крылатые существа несут в своей голове камень разума, а также являются довольно сильными ментооператорами и магами Огня. В брюшине около пищевода у них располагалось два отдельных сосуда, наполняющихся специальной жидкостью из желез. При необходимости небесный страж под давлением извергал в виде дисперсии смесь из двух этих полостей. Поджог струи осуществлялся искрой, возникающей между передними зубами при открытии пасти или за счет магического плетения, усиливая огненную волну. В воздушной среде такая взвесь горела, выжигая место попадания пламенем высокой температуры не хуже напалма. Досконально рассмотрев небесную магиню, насколько мне это было позволено с того расстояния, на которое удалось подойти, я представил себе некую летающую машину для убийств, имеющую при себе несколько видов оружия и живущую в средние века. Дракона была одновременно и прекрасной и устрашающей, а учитывая еще и то, что она имела возможность использовать магию — восхищаться крылатой хищницей можно было еще долго.
Монтирование капельниц не заняло много времени. Наши жизненные системы соединились, начиная процесс кровосмешения. Поначалу все шло хорошо, а повышенная температура и изменения в ауре, контролируемые Умкой, сигнализировали о процессе борьбы клеток метаморфа с заражением больного. Но где-то на втором часе переливания, когда проблема казалась уже решенной, а я не ожидал каких-либо негативных последствий, мое тело стали сотрясать судороги по всему телу. Еще через пять минут невыносимой боли я потерял сознание…
Пробуждение напоминало длительный подъем с глубины — умом ощущался медленный и тягучий страх не выплыть, когда уже воздух в груди на исходе, а над тобой несколько метров воды. Очень жгло в районе запястья, а голова отдавала молоточками боли, откликаясь на все удары сердца.
Голос Умки прозвучал, как будильник при похмелье.
— Капитан, ты прошел стадию смерти, но причины, повлекшие к этому, мне пока непонятны. Одно могу сказать с уверенностью — клетки вампирской крови на процесс сами никак не влияли, выступая лишь в качестве катализатора. Браслет вернул тебя обратно в мир живых. К счастью, ты вовремя инициировался, как хозяин артефакта. Сейчас состояние организма стабильное и у тебя, и у маленькой драконы. Кровь метаморфа действительно справилась с заразой, но обоим нужен отдых и повышенное питание. Рекомендую выпить лечебного эликсира, того, что ты притащил из космоса.
Перед тем, как встать я еще успел услышать предсмертный шепот взрослой небесной стражи.
— Прости, перевертыш. Мне пришлось утаить от тебя, что в прошлом подобный способ лечения спас одного из нас, но привел к смерти космического странника. По правде говоря, вначале я не верила в то, что передо мной не самозванец, а потом не ожидала, что ты согласишься с опасной процедурой, рискуя жизнью ради представителя рода драконов. Древняя клятва не успеет убить меня, раны, полученные в бою, сделают это быстрее. Но я, как мать, должна была спасти свою девочку, даже ценою жизни небесного Вожака, — фраза оборвалась булькающими звуками, а изо рта магини потекла кровь, проявляя первые признаки скорой смерти за нарушение обязательств.
— Вот как теперь после случившегося можно доверять кому-то еще из крылатых «союзников», — произнес я, вставая и отсоединяя капельницы.
Дракона, что называется, потеряла дар мыслеречи, приоткрыв зубастую пасть и округлив в удивлении зрачки глаз. Я же тем временем достал флягу с бирюзанью и сделал несколько глотков сам, а также влил в глотку маленькой пациентке и бессознательному мальчику. Давать эликсир матери не было смысла. Чтобы ее спасти, нужна целая купель с жидкостью, и благословление со стороны пострадавшего странника, не говоря уже о полном отсутствии желания делать нечто подобное после предательства.
Через некоторое время мальчик открыл глаза и уставился на меня непонимающим взглядом, а маленькая дракона вдруг обернулась в девятилетнюю девочку с необычными для человека светлыми желто-зелеными глазами.
Увидев метаморфозу собственного ребенка, дракона вышла из ступора и, пообщавшись мысленно с дочкой, переключилась на странника.
— Мой поступок продиктован, прежде всего, материнской любовью и даже сейчас нет желания оправдываться, время жизни истекает. Но кое-что я могу сделать и в пользу. Прошу принять мое тело и камень разума в качестве возможной компенсации, не позволяя и малой части плоти попасть в руки похитителей. Да, и береги свою новую сестру, перевертыш.
С последними словами хранительница неба неожиданно выдохнула на меня некую темную взвесь из своих легких, ее глаза начали тускнеть, а тело завалилось на бок, подрагивая в предсмертных конвульсиях.
Я не стал потрошить труп матери на глазах у дочери, а вместо этого засунул его в сумку путника, для начала приподняв тушу, дабы подтвердить прежние домыслы о весе крылатого существа. После манипуляций мне осталось взять детей на руки и, повесив сумку на плечи, воззвать мысленно к медальону телепорта. Что я незамедлительно и сделал, переместившись прямо в зал кают-компании подземной лаборатории предков.
