Перевернутые дни - [3]

Кем суждено стать Ивану — профессионалом или "миной-невозвращенцем" должно было выясниться именно сегодня, пятого февраля пятидесятого года. Сегодня был "день истины", день его первого задания. Пока не полностью автономного, под наблюдением Нагана, но все-таки формально самостоятельного, с занесением результатов в послужной список. Ивану разрешили действовать по обстановке и вести за собой стандартную группу: двух подрывников и снайпера. Наган и его охрана выступали в роли сопровождения. Вот такой расклад. И в нем не фигурировали ни грустная Аня, ни кавказский цветовод, ни киоскер, ни тем более десяток сереньких мужичков, так проворно вооружившихся "Калашниковыми" и ушедших на верную гибель.

Иван шагнул через порог и осмотрелся. Ничего примечательного, обычный коридор. Разве что традиционные для любых стен граффити более смелого содержания, чем везде. "Австралия с нами", "Желтопузые козлы, валите домой, или завалим здесь", "Латиносы — предатели", "Африка — банановый Союз", "Ниггеры — наши черножопые братья", а ниже: "Один хрен — трусы!" Карикатура на хунвейбина, а на противоположной стене странный узкоглазый человек с двумя лицами — одно на толстой заднице. Триколор от пола до потолка и десяти метров в длину, а следом надпись на красном фоне черными буквами в человеческий рост: "Сибирь — это Россия". Пожалуй, единственное высказывание, за которое можно было схлопотать срок. Все остальное — мелкое хулиганство. Даже портрет нынешнего председателя Мао Чжана в стиле бессмертных Кукрыниксов: с цитатником знаменитого тезки в руке, значком на лацкане и штыком от австралийской "М-21" в ягодице…

Аня обернулась и недовольно шикнула.

— Иду, иду, — Иван догнал проводницу. — А куда мы направляемся?

— К Отто, — неохотно ответила девушка.

Иван постарался не выказать удивления, но это ему не удалось. Аня снисходительно усмехнулась и снова пошла вперед. Иван же еще пару секунд стоял, размышляя над коррективами в плане. Если это ловушка, то он уже в нее попал, дергаться бессмысленно. Если он просто чего-то не знал и знаменитый резидент Отто должен был это ему сообщить, тем более не имело смысла сопротивляться.

"А фигурка у нее ничего, и грудь очень даже… хоть и мелкая птаха, сползли его мысли с боевого татами на койку. — Ладно, идем. Хоть на живого Отто Валенштайна погляжу…"

В конце коридора оказался лифт. Обычная кабина с десятком кнопок на внутренней панели. Аня уверенно набрала комбинацию цифр, и никелированная коробка взмыла вверх. Несоответствие было налицо. Замечать мелочи Ивана обучил сам полковник Ага, бывший "суперагент" и руководитель резидентуры СВР в Турции. Внутренняя отделка и панель в лифте были обычными, а несся он, как скоростной. Первый признак шпионского логова. Вернее — второй. Первый — это факт того, что лифт ходит не с первого этажа, а из подвала. Две детали, два шага к провалу. Впрочем, если без набора нужной цифровой комбинации скоростные качества кабины не проявляются, ошибкой эти детали считать нельзя…

За размышлениями Иван не заметил, как очутился в помещении с невысоким потолком, но почти без перегородок. Вместо них потолок поддерживали столбы. А еще, примерно на тысячу квадратов, было всего двенадцать… нет, шестнадцать окон. Да и то не окон, а каких-то бойниц или… вентиляционных отдушин. "Чердак, — решил про себя Иван. — Десятиэтажный кирпичный дом постройки начала века. В отличие от советских "панелек" с нормальным чердаком. Значит, лифт не только спускается глубже, чем следует, но и неприлично высоко взлетает…"

Аня снова тронула его за рукав и провела к южной стене. Там на раскладных столиках были установлены компьютеры и разложено оружие. Иван проследил ход серых оптических кабелей. Они тянулись через отдушину наверх. Скорее всего, по крыше здания были разбросаны тонкие, как бумага, и черные, под цвет гудрона, спутниковые антенны. Да, так и было. Вот пустая коробка из-под черного комплекта. Буро-зеленый, "травяной", комплект выносных антенн лежал в упаковочном ящике. Им обычно пользовались в лесу или в поле. Выбрасывали поверх землянок. Как маскировочную сеть.

Неподалеку громоздилась аккуратная стопка сложенных шезлонгов.

А у окна-бойницы стоял Отто. И был он там один. Такой загадочный и немного грустный. Великий актер. Звезда мирового масштаба. В центр Сибирской провинции его занесло ураганным ветром большого шоу-бизнеса. Он работал над ролью в новом американском блокбастере, действие которого разворачивалось на лоне дикой северокитайской природы.

— Прекрасный вид, — Валенштайн обернулся и одарил Ивана слабой улыбкой.

Он выглядел совсем не таким энергичным и свежим, как в трехмерном кино. Даже наоборот. Сейчас было хорошо видно, что ему далеко за пятьдесят и жизнь звезды для него — тяжкое бремя.

— Для меня честь… — пробормотал Иван.

— Любезности и автографы позже, — Отто вяло махнул рукой. — ЦГМ вас просчитал, поэтому состав группы и план меняются. Придется сменить и лицо.

Иван невольно коснулся подбородка. Корректировать внешность ему приходилось не раз, но это было на тренировках. Сейчас Ивану почему-то стало страшновато. А что, если придется уходить сразу после задания? Прямо с места выполнения и длинным маршрутом? Неисправленные в течение суток изменения могли остаться навсегда. В штабе, конечно, были файлы исходной внешности каждого "призрака", но случалось всякое. У Центра генмодификации тоже была разведка, и ее агенты частенько портили жизнь не только рядовым россиянам, но и отечественным спецслужбам. Особенно успешно они действовали в отношении электронных баз данных. Около года назад "бины" умудрились уничтожить половину именно медицинских файлов военной разведки. Где гарантия, что такое не повторится сейчас, пока Иван ходит с чужим лицом? Хотя какая разница, как ты выглядишь, если ты призрак? Иван покосился на Аню. А возможно, новая внешность сыграет положительную роль. Пока что этой малышке он явно не нравился. Она не спускала влюбленных глаз с Отто.