Перевал Подумай - [38]
Ночь светила в окно далекими городскими огнями. Тикали на стене старинные часы-ходики с гирей, похожей на еловую шишку. Виктор помалкивал, не перебивал Диму, а Дима чувствовал, что перед этим пожилым, много повидавшим человеком оба они одинаковые щенята. Но чувство это не было обидным.
Степан Дмитриевич долил чайник и вновь поставил его на плитку. Потом спросил:
— Значит, за длинным рублем погнался. А в Москве ты как в маляры попал? Поди, посоветовали: халтурить маляром можно, не работа — живая копейка в кармане?
— Ну… не совсем так. Я рисовать могу немножко, мне альфрейные работы давались легко.
— Почему же в старатели решил податься? За альфрейную работу платят везде хорошо. И здесь тоже мастера нужны. Эх вы, искатели! Драли вас мало!
Лицо и голос Степана Дмитриевича неуловимо посуровели, Диме даже стало не по себе.
— Вон и Виктор мой… С одной стороны, большое доверие парню оказали — секретарь комитета комсомола. Вся молодежь в управлении у него под началом. Могу я гордиться сыном? Могу. А с другой — шел человек в мастера, а теперь, видите ли, освобожденный секретарь. Это от чего же его освободили, от работы?
— Ну уж ты, батя, скажешь! — улыбнулся Виктор. — Да какой от меня в бригадах был бы толк, если бы я свое ремесло забросил? Только словом много ли поможешь?.. Нет, я своего дела не забываю, да и не век в секретарях ходить, а специальность у меня на всю жизнь.
— Хорошо, коли так, — смилостивился Степан Дмитриевич, — Нам, Самохваловым, отроду языком стараться ни к чему — руки есть, руками и старайся! Чтобы твоя работа людям была видна. У Виктора и деды, и прадеды белокаменщики, поди-ка, и Москву они строили. Так что помни об этом. И цени.
— Я помню. Сколько бесед за последнее время провел о рабочих традициях, сколько рассказывал о лучших мастерах страны! Но это еще и самому человеку понять нужно. Для себя. Не ради галочки в отчете, — Виктор покосился на Диму.
— Вот именно самому. Человек все сам должен! — Степан Дмитриевич как гвоздь вбил на этом слове и разом словно вожжи отпустил — заулыбался по-домашнему, дружески посмотрел на Диму:.
— Надоел я тебе? Думаешь, поди, старик качает права, а что толку? Ты вон хорошее дело решил бросить — и хоть бы что. Потому что легко досталось — вот еще в чем твоя беда.
Степан Дмитриевич вкусно отхлебнул чай и продолжал, ни к кому вроде бы не обращаясь особенно:
— А меня учил мой дед. Отец тогда на гражданской воевал. Учил трудно. Руки у меня, вишь, были не слабые, да вроде как не с той стороны приделаны — все в них ломалось. Ну и попадало за это крепко. Чуть что не так — оплеуха. Но ведь что я понимал? Хоть через битье, а мне эту науку одолеть нужно. Ведь это же позор будет, деды-прадеды в гробах перевернутся, если отступлюсь. И одолел. Стал мастером не хуже деда. И почет пришел и уважение. В нашем-то городе кто первый каменный дом строил? Моя бригада. Сейчас школу новую кто строит? Опять же — мы. И Дворец спорта — мы. И все, что ни есть в городе лучшего, — все мы, каменщики. Потому как из блоков этих дома получаются, а красоты в них нет. Красоту в камне увидеть нужно. Что бы там еще ни придумали ученые, а главные здания — дворцы, театры — все равно из камня строить будут.
Степан Дмитриевич увлекся и совсем забыл о времени. Он говорил убежденно, все более увлекаясь, описывал каждое выстроенное им здание, и можно было только дивиться памяти старого мастера.
А Дима слушал и не спускал глаз со Степана Дмитриевича. Смотрел и думал. Вот так бы найти свое дело, как этот старик! И никакой Лео не поднял бы его на смех: «Велико счастье — быть каменщиком!» Не посмел бы…
И вдруг пришло неожиданное решение:
— Возьмите меня к себе, Степан Дмитриевич, очень прошу!
Степан Дмитриевич приподнял мохнатые брови.
— Так сразу и взять? Быстрый ты, однако… Возьму, а ты сбежишь через месяц-другой удачи искать, где полегче…
— Не сбегу! Честное слово. Я умею работать, вот увидите. Мне бы только в вашу бригаду, с вами…
— Вот оно как? Клюнул, значит, жареный-то петух? Бывает. Так вот давай сразу договоримся. Хочешь быть с нами — заслужи это.
Пойдешь чернорабочим сначала — пусть ребята на тебя посмотрят, какой ты есть. Да рук-то не жалей и ни от чего не отлынивай. Не молочные реки тебе обещаю, это понятно, но ведь для тебя, парень, иного пути в люди нет: и так уж чуть по кривой дорожке не пошел. А выдержишь… тогда и поговорим. Может, к своему делу вернешься, а может, еще и возьму тебя в ученики. Но уж если что, учить буду истинно, как самого дед учил. Согласен?
— Согласен, — кивнул Дима.
— И даже на оплеухи, — весело вставил Виктор. Старик продолжал:
— В общежитие устроим. А сегодня здесь переночуешь. Теперь спать. Утро вечера мудренее.
Глава VII
Машу провожали под Новый год. Узнать ее было невозможно: щеки расцвели румянцем, глаза горели. Все вдруг увидели то, чего не замечали прежде: у Маши длинные густые ресницы и белые веселые зубы. Счастье словно выпустило в ней на волю вторую, никому до сих пор неизвестную женщину со звонким голосом и неугасающей улыбкой.
Валя помогла Маше собрать вещи. Остальные девчата больше судачили, чем дело делали. Как раз, когда Валя последний раз окинула взглядом комнату — не забыто ли что? — пришел и Машин Николай. Маша еще больше засуетилась и, видно, совсем перестала понимать, что делать, за что браться?
Повесть рассказывает о вступлении подростка в юность, о горестях и радостях, которые окружают его за порогом детства. Действие повести происходит на Колыме в наши дни.
Писательница Ольга Николаевна Гуссаковская впервые выступает с повестями для детей.До этого ее книги были адресованы взрослым, рассказывали о далеком северном крае — Колыме, где она жила.В этот сборник входят три очень разных повести — «Татарская сеча», «Так далеко от фронта» и «Повесть о последней, ненайденной земле». Их объединяет одна мысль — утверждение великой силы деятельного добра, глубокая ответственность человека за все, что происходит вокруг.Эта тема уже давно волнует писательницу и проходит через все ее творчество.Рано или поздно добро побеждает зло — об этом нужно помнить в любую минуту, верить в эту победу.
Каждый человек хранит в памяти особенный день, когда ему впервые открылась красота земли. Бывает это у всех по-разному: у кого в детстве, а у кого и седина успеет пробиться, прежде чем этот день наступят… Но все равно в свой час он придет. Мне было совсем немного лет, и жила я в тихом приволжском городке, когда в мою жизнь пришел Вечер первого снега, и мир, который до этого существовал словно бы вне меня, вдруг приблизился и наполнился красками, светом и радостью. И с тех пор я смотрю на людей иными глазами, как бы спрашивая, а был ли такой вечер в их жизни? В своей книге я решила рассказать о северном крае, чью красоту увидеть и понять нелегко.
В свою новую книгу писательница Ольга Гуссаковская, автор уже известной читателю повести «Ищу страну Синегорию», включила повесть «О чем разговаривают рыбы», «Повесть о последней ненайденной земле» и цикл небольших поэтических рассказов.Все эти произведения исполнены глубоких раздумий о сложных человеческих судьбах и отношениях, проникнутых любовью к людям, верой в них.Написана книга образным и выразительным языком.
Книга «Ищу страну Синегорию» сразу найдет своего читателя. Молодая писательница Ольга Николаевна Гуссаковская с большой теплотой рассказывает о людях Севера.Основные герои книги — геологи. Им посвящена повесть «Ищу страну Синегорию», о них же говорится и в двух рассказах. Им — романтикам трудных троп — посвящается книга.Ольга Гуссаковская мастерски описывает своеобразную красоту северного края, душевную и духовную щедрость ее людей.
В сборник вошли рассказы о встречах с людьми искусства, литературы — А. В. Луначарским, Вс. Вишневским, К. С. Станиславским, К. Г. Паустовским, Ле Корбюзье и другими. В рассказах с постскриптумами автор вспоминает самые разные жизненные истории. В одном из них мы знакомимся с приехавшим в послереволюционный Киев деловым американцем, в другом после двадцатилетней разлуки вместе с автором встречаемся с одним из героев его известной повести «В окопах Сталинграда». С доверительной, иногда проникнутой мягким юмором интонацией автор пишет о действительно живших и живущих людях, знаменитых и не знаменитых, и о себе.
В сборник включены рассказы сибирских писателей В. Астафьева, В. Афонина, В. Мазаева. В. Распутина, В. Сукачева, Л. Треера, В. Хайрюзова, А. Якубовского, а также молодых авторов о людях, живущих и работающих в Сибири, о ее природе. Различны профессии и общественное положение героев этих рассказов, их нравственно-этические установки, но все они привносят свои черточки в коллективный портрет нашего современника, человека деятельного, социально активного.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Во второй том вошли рассказы и повести о скромных и мужественных людях, неразрывно связавших свою жизнь с морем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В третий том вошли произведения, написанные в 1927–1936 гг.: «Живая вода», «Старый полоз», «Верховод», «Гриф и Граф», «Мелкий собственник», «Сливы, вишни, черешни» и др.Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.