Перестройка как преступление - [86]

Не менее пикантные отношения складывались у команды Гайдара и с правительствами других стран Запада, настаивавшими на односторонних уступках России. Министр гайдаровского правительства, проводя в Японии тайные переговоры о передаче этой стране российских курильских островов, жил в гостинице, питался, приобретал вещи, а счета оплачивало японское правительство.

На работу в федеральном аппарате были приглашены сотни американских советников, многие из которых были одновременно и кадровыми сотрудниками ЦРУ.

Особенно много таких «советников» работало в Госкомимуществе, Министерстве по внешнеэкономическим связям, Министерстве экономики. Российский центр по приватизации при правительстве РФ возглавляли два гражданина США (в частности, Б. Гарднер).

В Госкомимуществе, которым руководил А. Чубайс, по программам этих советников была осуществлена приватизация общегосударственной собственности русского народа, значительная часть которой попала в руки зарубежных (прежде всего американских) корпораций, была расхищена государственными чиновниками и представителями различных теневых и мафиозных структур.

Мне приходилось слышать рассказ арабского коммерсанта Шаабана о его посещении Госкомимущества с деловым предложением. Предприниматель позвонил в приемную Чубайса, где ему ответили: прежде чем идти на прием, надо сначала изложить свое дело Джону Хею. «Кто это такой?» — с удивлением спросил коммерсант. Ему ответили, что это американец, эксперт-советник Чубайса. «Что за странный порядок, — говорил мне Шаабан, — хочешь обсудить государственный вопрос с российским министром — доложись сначала американскому советнику. В это трудно поверить». Но, явившись утром в Госкомимущество, Шаабан действительно встретил названного американца. Этот Джон стоял у лифта и деловито объяснялся с другим американцем. Поднялись в лифте, пришли в кабинет Джона, он занял рабочее место и изъявил желание выслушать «просителя». Но тут зашел еще один американец... Беседа длилась минут 12, в комнату за это время заглянуло еще несколько американских коллег Джона.

Хей разъяснил коммерсанту: мы будем продавать на приватизационные чеки все имущество на аукционах, следите за объявлениями. И добавил еще: изложите, мол, суть вашего проекта на бумаге, а я доложу Чубайсу... Ошарашенный таким приемом, Шаабан никак не мог уяснить, где все это происходит — в Москве или Вашингтоне? «Неужели народным российским имуществом распоряжаются вот эти молодые американские ребята? Почему их здесь так много? Кто их пригласил? Кто им платит, этим американским экспертам-советникам, — они ведь занимают ключевые посты? И откуда они так хорошо знают русский язык? Кстати, все институты по изучению русского языка в США находятся под опекой ЦРУ и ФБР...»

Если до августа 1991 года представители космополитической власти захватывали в свою собственность квартиры, дачи, особняки, то после августа — заводы, фабрики и комбинаты, институты, нежилые и жилые здания и другие виды общегосударственной собственности русского народа.

Подобно большевикам, создавшим институт комиссаров, наделенных абсолютной властью и направлявшихся на определенные участки военной, хозяйственной, финансовой и культурной жизни, криминальнокосмополитический режим воссоздает систему тех же комиссаров под видом так называемых «уполномоченных», т.е. лиц, облеченных от имени государства особыми правами для деятельности в определенной области экономики, торговли, туризма, шоу-бизнеса. Уполномоченные эти были людьми, близко стоящими к власть держащим, нередко связанными с ними давними незаконными махинациями, а то и просто теневиками или представителями преступных группировок, получавшими право «стать уполномоченными» за огромные взятки. Немалую долю уполномоченных составляли родственники, друзья, близкие знакомые власть держащих.

Еще до начала так называемой массовой (чековой) приватизации все ключевые составляющие российской государственной экономики были захвачены фактически в личную собственность бывшей советской номенклатурой (высшим государственным чиновничеством) и теми, кого эта номенклатура «уполномочила» осуществить захват.

В первую очередь была захвачена (приватизирована) вся инфраструктура российской общегосударственной экономики — управление промышленностью, банковская система и система распределения. Вместо министерств появились концерны, вместо государственных банков — на основе их капиталов коммерческие (по сути дела, частные) банки, вместо госснабов и госторгов — биржи, совместные предприятия и торговые дома.

В исследовании, проведенном Институтом социологии РАН, подробно рассматривается, каким образом происходил захват (приватизация) общегосударственной собственности в частные руки: министерство упразднялось, на его обломках создавался концерн в виде акционерного общества (в том же здании, с той же мебелью и теми же кадрами); министр уходил в отставку; контрольный пакет акций переходил в руки государства, остальные акции распределялись между руководством министерства; главой концерна становилось, как правило, второе или третье лицо упраздненного министерства. Так, например, появился на свет могущественный «Газпром» (руководитель В. С. Черномырдин).