Перестрелка Шарпа - [2]

Священник Сан-Мигель-де-Тормес обнаружил мушкеты после ухода французов и вспомнил конвой, доставивший их.

Оружие предполагалось доставить дальше на юг, армии Сульта, но кавалерийский полк, который должен был сопровождать конвой через Сьерра-де-Гредос, не появился, и поэтому, как обычно бывает в армии, про оружие забыли, и командир гарнизона сложил его в погребах, где его и обнаружил священник. Он также обнаружил и вино, запертое вместе с ружьями и, будучи честным человеком, снова запер погреб и сообщил британцам, и вот майор Таббс прибыл забрать мушкеты. Его работой было убедиться, что все мушкеты в порядке, после чего они должны быть почищены, смазаны и переданы партизанам, которые всячески беспокоили, устраивали засады и наводили ужас на французов, оккупировавших Испанию. Шарпу и его легкой роте из Южного Эссекского было поручено защищать Таббса и его людей, пока они делают свою работу.

Однако от кого защищать Таббса? Шарп сомневался, что на сотню миль от моста Тормес есть хоть один француз. Мармон, побитый при Саламанке, отступал на север, маршал Сульт прижат к реке Гвадиана войсками генерала Хилла. По правде говоря, Шарп думал, что два офицера и пятьдесят три бойца его легкой роты могли бы хлестать вино все время, пока Маккеон работает, и ничего бы не случилось, но если Шарп оставался до сих пор жив, то отнюдь не благодаря самоуспокоенности. Может, лягушатников и поколотили при Саламанке, но не разбили окончательно.

Он сбежал вниз со стены форта, пересек внутренний двор и вышел из ворот на мост, где Патрик Харпер и трое стрелков только начинали тоскливо разбивать бутылки с вином. Остальная рота, стоя на мосту, протестовала против уничтожения и, хотя громкие возгласы поутихли при виде Шарпа, рота выказывала свои эмоции ударами прикладов винтовок и мушкетов о мостовую.

— Лейтенант Прайс! — позвал Шарп.

— Сэр? — Долговязый Прайс стоял на обочине в тени часовни, расположенной на северном конце моста, и дернулся, будто только что проснулся.

— Я заметил странные мундиры в тех виноградниках, — Шарп указал на юг вдоль дороги, растянувшейся в сторону холмов Сьерра-де-Гредос. — Виноградник рядом с белым фермерским домом, видишь?

Прайс присмотрелся.

— Дальний виноградник, сэр? — спросил он недоверчиво.

— Самый дальний виноградник, — подтвердил Шарп. — Возьми всю роту и поищи ублюдков. Похоже их там около дюжины.

Прайс нахмурился.

— Но если они видели нас, то…

— Убегут? — спросил Шарп. — Я бы от тебя не убежал, Гарри, так почему они должны убежать? Всем встать! Выполнять приказ! — Он шагнул через мост, встряхнув роту, стоящую в пыли, вспотевшую и изнуренную. Они шли маршем обратно от наступающей армии Веллингтона для этой миссии, шли два долгих дня и сейчас хотели спать, пить, и снова спать.

— Сержант Хакфилд! — крикнул Шарп, — Строй роту! Сейчас же! Хотите, чтобы негодяи свалили?

Лейтенант Прайс стоял возле парапета и вглядывался в сторону виноградников до которых было по меньшей мере две мили по сухой, прокаленной солнцем земле.

— Я никого не вижу, сэр. Возможно, там кто-то был, но сейчас нет.

— Вперед! — закричал Шарп. — Не дайте ублюдкам сбежать! Бегом!

Он смотрел, как уходит рота, затем повернулся к Харперу.

— Вы можете бить бутылки побыстрее, сержант? — Харпер и трое других принесли бутылки из погреба, сложили их возле небольшого каменного склепа, размерами три на три фута с гипсовой мадонной внутри, и только потом носили по бутылке за раз к перилам моста. — Даже безногий инвалид справился бы быстрее, — проворчал Шарп.

— Возможно, сэр, — сказал великан-ирландец, — но вы же не хотите неаккуратности, не так ли, капитан? Работу надо выполнять тщательно, сэр.

— Просто поторопись, — раздражено сказал Шарп и полез обратно на башню форта, где Таббс смотрел, как рота уходит на юг.

— Мне послышалось, будто вы видели мундиры, Шарп, — озабоченно спросил Таббс.

— Враг? Ну уж нет. Только не здесь! Поймите простую вещь, майор, — сказал Шарп, — если у них хватает сил протестовать, у них хватит сил и маршировать. Мы же не можем позволить им стать вялыми?

— Нет, — неуверенно сказал Таббс, — нет, нам бы этого не хотелось.

Он повернулся в сторону деревеньки Сан-Мигель-де-Тормес, протянувшейся вдоль северного берега реки. Деревенька была совсем маленькой: пара дюжин домов, маленькая церковь, маслодавильня и неизменная таверна. Еще дальше к северу в дымке скрывалась равнина. Прямо за небольшой рощицей, растущей по обе стороны дороги на Саламанку, в мерцающем от жары воздухе виднелось светлое пятно.

— Это не дым? — спросил Таббс.

— Пыль, сэр, — ответил Шарп.

— Пыль?

— От сапог или подков, сэр.

— Боже мой, — воскликнул Таббс и встревоженно достал подзорную трубу из кармана плаща.

— Это не могут быть французы, сэр, — заверил майора Шарп, — не на этой дороге.

— И тем не менее, они не выглядят дружелюбно, — озабоченно сказал Таббс, глядя на кавалькаду всадников которые уже появились на опушке дубовой рощи. Их было двадцать человек, большинство в шляпах с белыми краями и все с оружием. Мушкеты висели на плечах или были приторочены к седлам, а сабли и шпаги свисали рядом со стременами. Мундиров не было ни на ком, хотя у некоторых имелись фрагменты французского обмундирования. Таббс вздрогнул. Майор не считал себя неопытным человеком, напротив, он мнил, что повидал мир больше, чем большинство людей, но до сих пор ему не доводилось встречать смертоносную банду головорезов.