Перешагнув пропасть - [8]

— Я… — начала Энн; Сэнди видела, с каким трудом сестра подыскивает слова. — Мне очень жаль, Жак, ваша мать, наверное, так страдала…

— Да. — Он кивнул, не сводя черных глаз с ее лица. — Но то горе было несравнимо с последующим — потерей сына. Мы с отцом скрыли от нее подробности. Она думает, что Эмиль просто попал в аварию, когда ехал в машине. Если бы она узнала, что он работал ради куска хлеба и что все это — прямое следствие ее действий…

— Я никогда ей не скажу, — поспешно заверила Жака Энн. — Теперь это ничего не даст, да и Эмиль не хотел бы…

— Спасибо. — Жак склонил голову, сверкнув глазами в сторону Сэнди.

Сэнди была тоже тронута этим рассказом, хотя ее недоверие к семейству Шалье, да и к самому Жаку, осталось прежним. Причину она не знала, но не могла отделаться от мысли, что он использовал этот рассказ, чтобы заставить Энн плясать под его дудку. И его дальнейшие слова подтвердили опасения Сэнди.

— А теперь я попрошу вас о большом одолжении, — продолжал Шалье. — Моей матери очень хочется с вами познакомиться, поговорить с вами лично. Не согласитесь ли вы поехать со мной во Францию?

— Я… — Энн метнула взгляд в сторону Сэнди. — Думаю, что нет. В моем положении и при том, что я себя неважно чувствую…

— Тем больше у вас причин пожить у нас, где вас ждут комфорт и хороший уход, — мягко перебил ее Жак. — У моих родителей прекрасный врач, кроме того, всего в нескольких милях от замка есть отличная больница, где окажут первоклассную помощь, если она потребуется. А здесь у вас условия, я бы сказал… не совсем для вас подходящие… И, насколько я понял, должность Сэнди призывает ее в Штаты. Уверен, что она будет лучше спать ночами, если вы поживете у нас.

— Я уже говорила, что именно я буду смотреть за Энн, — вмешалась Сэнди. Она была сыта по горло его тонкой дипломатией. — О том, что я оставлю Энн, не может быть и речи.

— А как же ваша работа? — В его голосе была притворная забота, глаза не отрывались от ее злого лица. — Оставаясь в Англии, рядом с Энн, вы можете потерять должность, а если увезете Энн в Америку, она подолгу будет дома совсем одна.

— Ничего, я иногда делаю работу на дому.

— Однако не всю. — Он уставился на нее — явно решил загнать ее в угол. — Оставляя Энн одну, вы будете нервничать, тогда как во Франции рядом с ней будут моя мать и слуги.

— Перестаньте мной руководить, — огрызнулась Сэнди. — В крайнем случае я могу и уволиться.

— Нет, нет, Сэнди! — вмешалась младшая сестра, и Сэнди поняла, что сыграла на руку Жаку. Самое худшее, что она могла сделать, — это предложить пожертвовать своей карьерой. Энн хорошо знала, как долго и упорно ее сестра добивалась успеха, в каком была восторге от нового назначения, и теперь доброе сердце Энн сжималось при мысли, что та все потеряет. — Ради Бога, Сэнди, не волнуйся обо мне; и потом — я все равно хотела познакомиться с семьей Эмиля.

— Энн…

— Я говорю серьезно, Сэнди. — В голосе младшей сестры вдруг прозвучала твердость. — Может, сейчас самый подходящий момент для моей встречи с семьей Шалье, ведь это пришлось бы сделать рано или поздно. Ты сама знаешь, что я не очень умею справляться с трудностями, тем более если будет ребенок на руках. И потом, родители Эмиля, естественно, захотят увидеть своего внука, мне же лучше заранее к ним привыкнуть. — Энн повернулась к Жаку:

— Да, я поеду. На несколько дней. Вы согласны?

— Разумеется. — Он снова наклонил голову своим чисто французским жестом. — Вы пробудете у нас сколько захотите.

Уж если Энн попадет в их дом, они продержат ее там по крайней мере до рождения ребенка, мрачно подумала Сэнди. Неужели сестра этого не понимает? А может, ей так легче — не понимать? Она всю жизнь прятала голову в песок, как страус.

— Ну что ж, значит, решено, — сказал Жак. Он насмешливо взглянул на Сэнди. — Если это не очень помешает работе, может, вы захотите проводить Энн до Франции? Уверен, Энн будет рада.

— А правда, Сэнди, ты сможешь? — В этих словах была почти мольба.

— Конечно. — Сэнди улыбнулась сестре и одарила Жака колючим взглядом. — Я же взяла отпуск, чтобы побыть с тобой здесь.

— Вот и отлично. — В голосе француза была насмешка, и Сэнди захотелось дать ему по физиономии. — Тогда, может быть, договоримся так: я заеду за вами завтра после обеда, скажем, часа в два. У вас будет время, чтобы привести в порядок все домашние дела и собраться. Думаю, было бы рискованно лететь вечером. Согласны?

Сэнди кивнула: она и сама хотела это предложить.

— Замок моих родителей — всего лишь в нескольких часах езды от пролива, — продолжал Жак. — Я побеспокоюсь о том, чтобы в порту нас ждала машина.

Сэнди смотрела на него не отрываясь, ее мысли вертелись как карусель. У нее возникло жуткое чувство, что все это уже было однажды; французы в таких случаях говорят: deja vu. Жак разговаривал совершенно так же, как Айан. Тот же авторитетный тон, в свое время необычайно ее привлекавший. Айан, высокий и мускулистый, умевший подчинять своей волю других, никогда не сомневался в том, что ему достанется победа. Да, Сэнди была побеждена. Он ее покорил. И как же жестоко поплатилась она за доверчивость…