Пересечение - [71]
Ари сделала свой первый ход традиционно, ментально изобразив образ шара. Ада сразу обострила игру, отказавшись от простейшего раскрашивания или звезднопланетарного подобия, преобразовав шар в куб.
– Так-так. Геометрия!
Ари выполнила сложное преобразование ассоциативных связей, превратив куб в редкий дымчатый изумруд октаэдрической формы.
Ада ответила незамедлительно, преобразовав изумруд в музыкальную строчку из песни известной на всю империю певицы Синтар.
Ари задумалась. Решение должно было быть простым. Не могла же соперница в самом начале поединка использовать ассоциативные преобразования второго и третьего порядка.
– Точно. Психология и транспонирование!
На шее у артистки во время ее выступлений традиционно висел рубиновый кулон. Составив несложное уравнение, тщательно замаскировав в нем семантическую мину, Ари снова отправила ментальный образ шара. Ход получился просто изящным. Она почувствовала одобрительный посыл Нави. – Он уже догадался, а как соперница?
Соперница думала. На ответ давалось три минуты, а семерик уже отсчитывал последние секунды, таймером высвечивая цифры времени. На последней секунде шар превратился в цветок розы. Не найдя подходящего ответа, Ада ответила стандартом. Чистая топология и ничего больше. Чуть-чуть ассоциативной связи с Синтар. Зато передышка, а на следующих шагах уже возможна консультационная помощь своей семерки.
Стандартный ответ соперницы давал Ари приличный запас времени на очередной ход. Чем она и воспользовалась. Здесь к месту оказалась ее давнишняя личная находка. За имеющееся в ее распоряжении время Ари успела провести квантовую рекомбинацию образа, проверить на соответствие и сделать зеркальное преобразование. Снова шар! А шар и в зеркале шар.
Ментальная сфера вокруг нее буквально взорвалась восхищенными посылами – от ребят как своей семерки, так и от противоположной.
Скам, как и все, внимательно следил за мыследействиями соперниц и не мог не отметить нестандартность и изумительную точность решения Ари. К своему удивлению, ему удалось даже отследить ход ее мысли.
Сразу же почувствовались и торопливые попытки соперников найти симметричный ответ. А здесь уж не могли помочь никакие стандарты. Третий раз преобразовать шар было задачей достаточно сложной даже для профессионала.
Ада подняла руку, признавая свое поражение в этом состязании.
– Здорово! – сказала она. – Это было просто мастерски, во втором шаге я чуть-чуть не дотянула, и вот результат.
Ее низкий голос на галакто звучал очень мелодично. Ари пожала протянутую руку и пошла к своим. Ей вслед запоздало прилетело готовое решение ее задачки. Ктото очень сильный в стане соперников все же нашел адекватный ответ и ментально отправил ей вместе с букетом алых роз. Ари обернулась и увидала среди соперников улыбающегося парня.
Разминка закончилась вничью.
Пора было начинать само действо, ради которого они все и собрались на этом пляже. Море вокруг островка постепенно наполнялось зрителями. Все возможные плавсредства, а также летательные аппараты были заполнены под завязку. Давно уже канули в лета подобные соревнования, так что интерес к предстоящей схватке был огромен.
Семерки встали друг напротив друга, не переступая черту, делящую остров пополам, ритуально выполнили приветствия – и схватка началась. Задача в схватке была очень непростая – любым способом вытеснить противника с острова. В схватке допускалось все: любые удары, любые захваты, любые болевые приемы, любые ментальные выпады, несколько бойцов на одного. Ко всему прочему противники включали быстродействие, ускоряя любое свое действие многократно. Неискушенному зрителю они бы казались лишь смазанными тенями, стремительными как молния. Но неискушенных здесь не было, все владели быстровидом.
До последнего удара, который, как Скам помнил, ему нанесли в ухо, он еще на автопилоте приседал, наносил удары, уклонялся, делал подсечку, увертывался, но после этого удара окончательно вырубился. Когда он пришел в себя, схватка уже полностью закончилась. Голова гудела, очень болела голень на правой ноге. Он вслушался в себя, сильных повреждений не было, организм уже вовсю включил регенерацию, так что к вечеру он будет как огурчик. Было очень обидно, что он пропустил этот удар, когда до конца схватки оставалось меньше минуты. Этим он, конечно, подвел товарищей.
Вечером они собрались все вместе, обеими семерками. Точнее было сказать – пятерками. По два человека из обеих семерок временно выбыли из строя. У Белга и Ады, девушки из семерки соперников, оказались переломы рук, так что процессы регенерации затянутся до утра. Еще у двоих соперников оказались сильные сотрясения, они уже были в форме, но танцы решили пропустить. А к оставшимся единоборцам подходили другие отдыхающие, чтобы пообщаться с героями дня и поближе познакомиться.
К Скаму тоже подошли двое болельщиков, высоких, мощных, внешне чем-то похожих друг на друга. Один из них поинтересовался здоровьем ратоборца. Скам вдруг понял, что его физическое здоровье нисколько не интересует незнакомцев, скорее всего их интересовало его ментальное здоровье. Значит, отрыжка Андоры.
Олег Васильевич Мальцев — мурманчанин. Работал на Шпицбергене, ходил на ледоколах в Арктику. Сейчас работает в Мурманском высшем инженерном морском училище. Первая его книга — «Движение к сердцу» вышла в нашем издательстве в 1977 году.
В книге собраны рассказы русских писателей о Семнадцатом годе – не календарной дате, а великом историческом событии, значение которого до конца не осмыслено и спустя столетие. Что это было – Великая Катастрофа, Великая Победа? Или ничего еще не кончилось, а у революции действительно нет конца, как пели в советской песне? Известные писатели и авторы, находящиеся в начале своего творческого пути, рисуют собственный Октябрь – неожиданный, непохожий на других, но всегда яркий и интересный.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
«Книга эта — не мемуары. Скорее, она — опыт плебейской уличной критики. Причём улица, о которой идёт речь, — ночная, окраинная, безлюдная. В каком она городе? Не знаю. Как я на неё попал? Спешил на вокзал, чтобы умчаться от настигающих призраков в другой незнакомый город… В этой книге меня вели за руку два автора, которых я считаю — довольно самонадеянно — своими друзьями. Это — Варлам Шаламов и Джорджо Агамбен, поэт и философ. Они — наилучшие, надёжнейшие проводники, каких только можно представить.
Пикей, бедный художник, родился в семье неприкасаемых в маленькой деревне на востоке Индии. С самого детства он знал, что его ждет необычная судьба, голос оракула навсегда врезался в его память: «Ты женишься на девушке не из нашей деревни и даже не из нашей страны; она будет музыкантом, у нее будут собственные джунгли, рождена она под знаком Быка». Это удивительная история о том, как молодой индийский художник, вооруженный лишь горсткой кисточек и верой в пророчество, сел на подержанный велосипед и пересек всю Азию и Европу, чтобы найти женщину, которую любит.
«Звёздная болезнь…» — первый роман В. Б. Репина («Терра», Москва, 1998). Этот «нерусский» роман является предтечей целого явления в современной русской литературе, которое можно назвать «разгерметизацией» русской литературы, возвратом к универсальным истокам через слияние с общемировым литературным процессом. Роман повествует о судьбе французского адвоката русского происхождения, об эпохе заката «постиндустриальных» ценностей западноевропейского общества. Роман выдвигался на Букеровскую премию.