Перерожденный грех - [11]

— Да пошел ты.

— Уже был там и делал это, — прорычал он. — А теперь подойди.

Она показала ему средний палец и направилась к двери.

— Я не подчиняюсь приказам.

В следующее мгновение он вырвал из своей руки трубку и прижал Син спиной к стене.

— А что скажешь на это, маленький демон? Потому что сейчас я думаю перекинуть тебя через колено, выбить из тебя все дерьмо и посмотреть, что ты ответишь. — Син возмущенно ахнула, и это событие стало для него самым светлым пятном за весь сегодняшний дерьмовый день. — О, да, — промурлыкал он, прижимаясь к ней бедрами. — Ты мне ответишь. Ты очень хорошо отвечаешь на то, что я выплескиваю внутри тебя.

Когда она рассказала ему, что не может кончить, пока партнер не испытает оргазм, Кон очень удивился. И заставил ее кончить. Как следует. Он все еще помнил звук ее тяжелого дыхания, все еще мог чувствовать, как ее внутренние мышцы сжимаются вокруг него…

Син замахнулась, но прежде чем смогла выбить ему кулаком несколько зубов, зашипела и обеими руками схватилась за голову, когда в действие вступили охраняющие больницу противонасильственные чары. Син и ее братья не подвергались им, но только если сражались между собой.

— Забыла об охранном заклинании, а?

— Я тебя ненавижу, — рявкнула она, и это заставило его улыбнуться, он понятия не имел почему.

Мягче, чем она заслуживала, Кон отвел ее кровоточащую руку от головы и провел языком по проколу от иглы.

Боже, на вкус она была потрясающа, как глоток прекрасного бренди, и он не смог удержаться и не задержать язык на ее коже. Син напряглась и медленно опустила вторую руку.

Под его пальцами пульс на ее запястье забился быстрее, в унисон с его собственным бешено колотящимся сердцем. Воздух между ними раскалился и начал потрескивать, и когда Кон прижал ладонь к нежной коже на шее, желая почувствовать бег крови, его бедра дернулись.

Ах… черт. Его захлестнула энергия, как будто он только что замкнул цепь. Син была жизнью. И смертью. Она была самой опасной женщиной, которую он когда-либо встречал, и если он не дурак, то побежит от нее со всех ног.

Облизнув губы, Син сделала глубокий, судорожный вдох, закончившийся словами:

— Отпусти меня.

Сейчас это было последнее, что он хотел сделать, но все-таки отпустил ее. Она, возможно, и ненавидит его, но в то же время хочет.

Чувствуя легкое головокружение и гул ее крови у себя в венах, он отступил, но она удивила его, схватив за запястье.

Ее татуировка засветилась, и по его руке распространилось тепло.

— Просто проверяю уровень вируса, — произнесла Син хрипловатым от вожделения голосом, растекшимся по его телу подобно сиропу. — Тебе действительно следовало взять больше крови.

Кон устремил взгляд на ее горло и только наполовину серьезно сказал:

— Я все еще могу.

Ее глаза сверкнули озорством, когда она подвинулась и прижалась к нему всем телом. Все мягкие выпуклости Син идеально подходили к его твердым частям тела, но он уже знал об этом.

— Ну, давай же, — отвечая на его блеф, она подставила шею.

Она чертовски хорошо знала, что он не мог рискнуть и взять у нее еще больше крови, особенно учитывая, как в прошлый раз потерял контроль. И Кон вовсе не собирался пить у нее из горла. Слишком интимно, слишком близко и слишком много Син[2] для него.

Забавно. Слишком много греха. Он никогда раньше об этом не задумывался. Большую часть своей жизни Кон провел, совершая грехи и изобретая новые. Но этот маленький суккуб убивала его соплеменников, сделала его носителем болезни, а ее суперзащитники братья-демоны поджарят его яйца на вертеле, если он укусит и трахнет ее прямо здесь и сейчас.

Ты трахал ее в чертовой кладовке.

Да, и это было ошибкой. Которую он не прочь повторить. Конечно, он презирал ее, но от этого становилось еще только интересней, не так ли?

Разум затопили образы того, как она царапает ему спину, кусает за шею и борется, даже раздвигая для него ноги. Шестое чувство подсказывало, что она будет отдаваться так же страстно, как уже отдавалась, и без проблем проведет с ним даже худшие дни лунной лихорадки, когда спаривание может убить.

Стоп… стоп… Он резко вздохнул, отчаянно пытаясь сохранить контроль. Хотя до полнолуния оставалось еще две недели, кровь Син бурлила в его венах, пробуждая первобытные инстинкты.

Кроме того, не было такой породы суккубов, которые не крали бы чего-либо у мужчины. Будь то семя, душа, жизненная сила или сердце, они что-нибудь вытягивали и редко делились взамен.

Син определенно не произвела на него впечатление женщины, дающей что-то взамен.

Дверь с треском распахнулась. Кон, все еще находясь под действием первобытных инстинктов, развернулся и обнажил клыки, чтобы встретить угрозу лицом к лицу.

Внутрь своей обманчиво расслабленной походкой шагнул Фантом. Обманчивой, потому что взгляд его был хищным. Парень полностью осознавал, что сейчас прервал, и Кон достаточно хорошо знал этого хитрого ублюдка, чтобы понять: тот сохранит информацию и использует потом в своих интересах.

— Смурфетта, — протяжно произнес Фантом, хотя взгляд его был прикован к Кону. — Ты нужна Ризу в реанимации. Поступил варг, который сливается в канализацию.