Перерождение - [60]

На сегодняшнем приеме не было почти никого из школы, с кем я и Фэй-Фэй поддерживали отношения за пределами формального этикета. Таких людей и так было очень мало – можно пересчитать по пальцам одной руки, но тем не менее. Чтобы никого - это настораживало. О, я уверена, что причины отсутствия наверняка очень разные и крайне, просто крайне важные. Общим у этих причин могло быть только одно – все отсутствующие Рода не обладают и десятой долей власти Фейу в Пределе. Малый прием – важное событие для юных сиров, надавили…или предложили что-то большее? Для чего?

Прихлебалы присутствовали в полном составе, при этом они были почти единственными, кто уделил нам львиную долю внимания в ожидании первых танцев. Остальные Сиры молча кивали, отводя глаза, стараясь побыстрее покинуть наше общество, сразу, как только позволят приличия. Подружка Айши, та самая «бледная моль», наоборот, отчаянно пыталась поймать мой взгляд, но в ответ сразу виновато отводила глаза.

Снисходительные дуэньи в роскошных туалетах и серьезные наблюдатели сидели в удобных креслах, за маленькими столиками, равномерно расставленными по периметру зала – чтобы можно было следить за всей территорией.

Дедушка Ву нервничал. Чужому это было бы непонятно, но я знала, когда он именно так хмурит брови – жди беды.

– Вот опять, – Фэй-Фэй прошептала мне, прикрыв лицо веером. – Я считала, не более четырех фраз, положенных по этикету.

Я наблюдала узкую спину, только что поприветствовавшего нас прыщавого Сира – коротко, вежливо, как будто отыгрывая роль по заранее написанному сценарию. Сценарист им попался плохой – мог бы написать разные варианты реплик.

Марша подплыла сбоку – я видела, как она специально меняла маршрут, чтобы иметь возможность пересечься с нами раньше. Стайка прихлебателей яркими птичками замерла в шаге за ее спиной.

– Леди Блау, – она радушно поприветствовала меня с широкой улыбкой. Сегодня играем в вежливость?

– Леди Фейу, – я щелкнула раскрывшимся веером, и начала нарочито медленно обмахиваться, чтобы Марша в полной мере могла оценить наряд, тонкие запястья, плотно обхваченные широкими браслетами, артефакты в ушках, и…колье на шее.

Марша оценила все и сразу, удержала лицо, но ее выдала полыхнувшая в глазах завистливая ярость. Я, в отличие от Марши, была первой и единственной юной госпожой семьи Блау. Марше подобное не светило. У Фейу была крайне, крайне многочисленная семья.

– Здесь пахнет, вам не кажется? – Марша сморщила носик и обернулась за поддержкой к своему сопровождению.

– Марша, ещё одна избитая шутка на эту тему, и будет повод усомнится в остроте твоего интеллекта.

– Здесь пахнет…, – Марша сверкнула злобной удовлетворенной улыбкой, – … так пахнет, что я боюсь, ни один Сир в этом зале не возьмет на себя смелость дольше мгновения испытывать на себе силу аромата…кожевенных мастерских, – стайка девушек захихикала за спиной, деликатно прикрыв улыбки раскрытыми веерами, – И это, – она провела пальцем по браслету на своем запястье, – не поможет…

Фэй-Фэй щурилась и молчала, стискивая веер.

– И вам видимо никто не сказал… какая жалость…что на сегодняшний прием, Высокие господа Керна условились почтить память павших на центральной площади, и в знак единения нанесли траур, как символ общей трагедии, которая не должна повториться…

Маршу несло. Столько пафоса в одной фразе, интересно, ее она учила заранее. Знак единения Высоких господ Керна было сложно не заметить – все юные лица были размалеваны с разной степенью полосатости – сиры нанесли по три полоски на каждую щеку, юные леди в основном ограничились двумя. Просто прием полосатых.

Во всем зале без полосок на щеках были мы с Фей, наблюдатели, дуэньи, ещё несколько человек и все легионеры. Военные предпочли следовать своей традиции – все носили черную ленту на предплечье. Дуэньи и некоторые наблюдатели прикололи траурные серые цветы.

Музыканты заиграли проигрыш – приглашение к первому танцу, кавалеры приглашают дам. Фейу разорились на столичный оркестр второго эшелона, видимо музыканты имперского театра обошлись бы слишком дорого.

Фэй-Фэй приготовилась – сложив веер, чтобы освободить правую руку – ее подавали кавалеру. Марша и стайка хищниц замерли в напряженном ожидании, не в силах удержать лица – предвкушающие улыбки сверкали тут и там.

Вот юный прыщавый Сир с поклоном приглашает «бледную моль» и они уходят в центр зала к танцующим. Второй. Третий. Четвертый. Сиры подходили с коротким поклоном, приглашали юных прелестниц и удалялись, старательно не глядя на нас. Один даже отвернул голову в сторону, чтобы случайно не встретится взглядом со мной или Фей-Фей.

Место вокруг нас опустело, пары кружились в центре, исполняя па старинного танца. Марша молчала рядом, обмахиваясь веером и тщательно отслеживая мою реакцию.

– Леди Блау, видимо сегодня вы совершенно не будете пользоваться спросом, – она лукаво похлопала веером по губам, - совершенно. Какая жалость…такое платье …и даже все фамильные украшения…не дают право быть частью высокого круга, - она склонилась в поклоне перед своим кавалером, одним из тех, кто мучал Геба перед деревом желаний, подала руку, и торжествуя отправилась танцевать.